у загорелых ног, печально и
неторопливо пьющего кальвадос
(а может, кальвадос). Я представлял
у кромки гор немыслимый рассвет
и черно-белого официанта,
несущего сочащийся продукт
экватора — нарезанный на дольки,
нежнейший, бесподобный авокадо!
С тех пор прошло полжизни. Хэм забыт,
кальвадос оказался просто водкой —
на яблоках, обычный самогон.
Про девушек я вообще молчу.
Но авокадо… — боже! — авокадо
не потерял таинственнейшей власти
над бедною обманутой душой.
И в самом деле: в наш циничный век,
когда разъеден скепсисом рассудок,
когда мамоной души смущены,
потерян смысл и врут ориентиры —
должно же быть хоть что-то, наконец,
ebooksa