Мне плевать!

— В том-то и дело, что ничего, — отвечает она.

— Понятно, очередная обиженная фанатка, — машу на Милу рукой.

— Он меня сплавил, — я думала, что это так и останется тайной, но неожиданно она продолжает. — Молот тогда был его клиентом, а у меня — первый день практики. Этот мужланище увидел меня, я и пикнуть не успела, как меня ему отдали.

— В смысле? — Я большими глазами рассматриваю девушку и не понимаю, о чём она. Как отдали? Разве так можно?

— Внешне ему понравилась, и он сначала мне предложил перейти к нему работать. Я отказалась. Грезила карьерой в фирме мечты, а Демьян не привык получать отказов и уже через полчаса меня вызвал к себе в кабинет Алекс и объявил, что практику буду проходить у Молота и только так. Иначе могу попрощаться с карьерой юриста, — поясняет Милана.

— И всего-то? А шуму, словно тебя в рабство продали, — не понимаю её. Это всего лишь практика, так какая разница, где её проходить?

— Ты просто с Демьяном не работала. Рабство на законных основаниях. Никакой комар и носа не подточит. Кстати, о комарах. Я же приехала не просто так, — она тыкает пальчиком в документы, и я понимаю, что продолжать откровения она не будет. — Дома ещё посмотрю, что можно сделать. Обнадёживать не стану, но побороться можно.

— Да я уже готова их подписать, лишь бы всё это закончилось, — отчаянно выпаливаю.

— Дурочка ты. Что только он в тебе нашёл? — Опять вздыхает она. — Тут есть очень обтекаемые фразы, которые можно трактовать в нужном ему направлении. Ты знаешь, что значит «иное имущество и денежные средства»? — Я мотаю головой. Какое ещё «иное имущество»? — Это значит, что у твоего муженька есть заначка, — хищно блестят её глаза, меня передёргивает всем телом, и мурашки проносятся по спине. Страшная женщина. Хитрая и жестокая, несмотря на милую кукольную внешность.

— Да у нас восемь ресторанов и кафе, здание офиса, несколько помещений сдаются в аренду, эта квартира, и у каждого по машине. Вот и всё имущество. А деньги… У меня нет счетов, всё оформлено на Андрея, и я не могу сказать точно, сколько там. Он даже продуктовую карточку заблокировал, — от её давящего взгляда мне хочется оправдываться, и я совсем сникаю, понимая, что муж действительно может от меня скрывать многое.

— Пиздец. Ой, прости. Точно дура. Нет, идиотка, — ставит она мне диагноз.

— Знаю, — я закрываю лицо ладонями и быстро смахиваю накатившие слёзы. В этот самый момент, я точно понимаю, осознаю и признаю своё полное бессилие и поражение. — И на условия Демьяна я тоже согласиться не могу. Какая разница между тем, что я останусь с половиной квартиры и половиной квартиры, но только подписав эти бумаги? Мне ни там, ни там ничего не светит.

— Вот что я тебе скажу. У твоего будущего бывшего муженька есть деньги, и он их прячет. Ну, не может быть, чтобы вы так жили при таком развёрнутом бизнесе, — она обводит квартиру рукой.

— Мы копили на дом.

— Где копили? — Уточняет уже хваткий юрист, а не просто красивая девушка.

— Не знаю, — я ещё раз всхлипываю.

— Не время раскисать. Я помогу с «иным имуществом и денежными средствами», тут и на твоего Риверса надавить можно. Согласишься на парочку свиданий, поноешь, пожалуешься и он уже не будет сильно сопротивляться, и не так яростно будет представлять интересы твоего мужа. А вот с квартирой… Что он хочет за неё?

— Чтобы я с ним переспала, — подвывая на одной ноте, рассказываю о бредовом условии, которое мне поставил Алекс.

— Тю-ю-ю… Оль ты слышишь? — Ехидно улыбаясь, обращается к своей компаньонке Милана.

— Слышу, слышу. Я бы уже голая в кровати лежала, а Ясмина выпендривается, — они переглядываются, кивают друг другу и дружно смотрят на меня.