Сказки о Силе

– А, – протянул дон Хуан, как если бы Хенаро действительно что-то объяснил.

Мы пересекли сочную зеленую долину и взобрались на гору с востока. В конце дня мы наконец сделали привал на вершине плоского, загроможденного камнями утеса, нависшего над долиной с юга. Растительность полностью изменилась. Всюду вокруг нас находились выветренные горы. Земля в долине и по склонам была размежевана и обработана, но от всего здесь веяло отдаленностью и одиночеством. Солнце уже было низко над юго-западным горизонтом. Дон Хуан и дон Хенаро повели нас к северному краю утеса. С этого места ландшафт был более гористым. На севере виднелись бесконечные долины и горы, а на западе – высокий горный хребет. Солнечный свет, отражаясь в далеких северных горах, делал их оранжевыми, похожими на облака на западе. Пейзаж, несмотря на свою красоту, вызывал чувство печали и одиночества.

Дон Хуан вручил мне мой блокнот. У меня не было никакого желания делать заметки. Мы сели полукругом, с доном Хуаном и доном Хенаро по краям.

– Ты начал путь знания записывая, и ты закончишь его так же, – сказал дон Хуан.

Они так уговаривали меня писать, словно только это и было важно.

– Ты на самом краю, Карлитос, – сказал дон Хенаро. – И ты, Паблито. Вы оба.

Его голос был мягким, добрым и озабоченным. Не было привычной клоунады.

– Другие воины, путешествуя в неизвестное, останавливались на этом самом месте, – сказал он. – И все они желают вам добра.

Я услышал какой-то треск, словно воздух был полутвердым и какая-то волна вдруг прорвалась сквозь него.

– Все мы здесь желаем вам двоим всего хорошего, – сказал он.

Нестор обнял Паблито и меня, а затем сел в стороне от нас.

– Еще есть время, – сказал дон Хенаро, глядя на небо. А затем, повернувшись к Нестору, он добавил: – Чем займемся?

– Мы должны смеяться и развлекать друг друга, – ответил Нестор быстро.

Я сказал дону Хуану, что боюсь того, что меня ожидает, и что я определенно лишь трюком вовлечен во все это. Я, который даже не воображал ситуации, подобной той, в которой мы с Паблито теперь оказались. Я сказал, что мною овладевает нечто пугающее и понемногу подталкивает меня, пока я не окажусь лицом к лицу с чем-то похуже смерти.

– Ты жалуешься, – сказал дон Хуан сухо. – Ты чувствуешь жалость к самому себе до последней минуты.

Тут они все рассмеялись. Он был прав. Что за непобедимая штука! А я-то думал, что изгнал ее из своей жизни. Я попросил их всех извинить меня за мой идиотизм.

– Не извиняйся, – сказал мне дон Хуан. – Извинение – это чепуха. Что сейчас важно на самом деле – это быть неуязвимым воином в этом уникальном месте силы. Это место давало приют наилучшим воинам. Будь таким же, какими были они.

Затем он обратился к нам с Паблито.

– Вы уже знаете, что это последняя задача, в которой мы будем вместе, – сказал он. – Вы войдете в нагваль и тональ при помощи только своей личной силы. Хенаро и я находимся здесь только для того, чтобы попрощаться с вами. Сила определила, чтобы Нестор был свидетелем. Так будет.

Это также будет последним перекрестком для вас, свидетелями которого будем мы с Хенаро. Как только вы войдете в неизвестное сами, вы уже не будете зависеть от нас в своем возвращении, поэтому решение обязательно, вы сами должны будете решить, возвращаться вам или нет. Мы уверены, что у вас двоих хватит силы вернуться, если вы решите это сделать. Прошлой ночью вы смогли и вместе и по отдельности в совершенстве отшвырнуть союзника, который иначе сокрушил бы вас до смерти. Это было испытанием вашей силы.