– По крайней мере, я не настолько ослеплена собственными умственными способностями, что не в состоянии увидеть другие возможности.
– Другие возможности? Да ты понятия не имеешь, что происходит!
– Как и ты!
Они какое-то время молча стояли и тяжело дышали друг на друга. Затем Вики поправила очки и выудила из сумки ключи.
– На ночь останешься?
Прозвучало как вызов.
– Да. Останусь.
Его ответ оказался столь же дерзким.
Чуть позже, когда Вики приподнялась, чтобы дотянуться до особо чувствительного участка, и получила ожидаемый нечленораздельный ответ, она решила, что бывают моменты, когда не нужно видеть, что делаешь, а ночная слепота ничего не значит.
* * *Капитан Реймонд Роксборо посмотрел свысока на гибкую дрожащую фигуру юнги и подивился тому, как он мог быть столь слепым. Учитывая, что юный Смит с его взъерошенными иссиня-черными локонами и сапфировыми очами был очень симпатичным, капитан ни на миг не подозревал, что мальчишка был вовсе не мальчишкой. Хотя стоило признать, что данное решение как нельзя лучше объясняло тревожные чувства, которые его обуревали.
– Полагаю, у тебя есть объяснение происходящему. – Он растягивал слова, стоя прислонившись спиной к двери кабины и скрестив на мускулистой груди загорелые руки.
Девушка – даже девочка, поскольку ей едва было больше семнадцати – прижала хлопковую рубашку к выдавшей ее белой груди, а второй рукой убрала с лица влажные локоны – еще одно свидетельство внезапно прерванного душа.
– Мне нужно попасть на Ямайку, – с гордостью сказала она, хотя в тихо произнесенной фразе улавливались нотки страха. – Никакого другого способа я не придумала.
– Могла бы заплатить, – сухо предложил капитан, его взгляд с удовлетворением прошелся по точеному изгибу ее плеч.
– Мне было нечем.
Капитан выпрямился и шагнул вперед, улыбаясь.
– Думаю, ты недооцениваешь свою привлекательность.
– Ну же, Смит, съезди ему как следует по его продуваемому достоинству.
Генри Фицрой подался вперед на стуле и помассировал виски. Насколько он собирался сделать капитана негодяем? Стоило ли лучшей стороне героя побороть похоть и была ли у него вообще лучшая сторона? Насколько он будет героем без этой лучшей части?
– Если честно, дорогая, – вздохнул он, – мне совершенно все равно.