Генри все же поморщился, когда край латного налокотника уперся в особо чувствительный синяк.
– Тебе больно?
– Нет, сир.
Если он признается, что ему больно, это ему никак не поможет.
– Ну, если не болит сейчас, будет позже. – Король издал гортанный смешок, затем рыжевато-золотистые брови сошлись на переносице, король зыркнул глубоко посаженными глазами-пуговичками. – Нас расстроило ваше падение.
Следующая его реплика будет очень важной. Генри облизнул губы. По крайней мере, с блефом в духе короля Хэла он мог легко разобраться.
– Мне жаль, сир. Хотел бы я, чтобы на моем месте были вы.
Грузное лицо опасно покраснело.
– Вы желаете видеть своего монарха выброшенным из седла?
Люди в непосредственной близости смолкли, придворные перестали дышать.
– Нет, сир, поскольку если бы в моем седле оказались вы, то на земле был бы сейчас сэр Джон.
Король Генрих повернулся и посмотрел на турнирную арену, где стоял сэр Джон Гейдж, мужчина на десять лет младше короля и на пике силы. Король засмеялся.
– Ха, ты прав, парень. Но жених не участвует в турнирах, чтобы не сломать свое копье.
Генри пошатнулся, когда король шутливо похлопал его по спине, и наверняка бы упал, если бы сэр Гилберт его тайно не поддержал. Он смеялся с остальными, поскольку король пошутил. И хотя он был рад снова оказаться в фаворе, все, о чем он мог думать, – это оказаться в горячей ванне и залечить свои синяки.
Генри поднял руку.
– Возможно, немного худее, но все того же оттенка.
Он поиграл мышцами и поморщился, когда кожа на одной из заживших ссадин натянулась. Раньше подобные травмы заживали неделями, порой месяцами – теперь достаточно было дней.
– И все же хороший турнирный доспех вчера не помешал бы.
Прошлой ночью… Он выпил у Вики и ее друга больше крови, чем обычно выпивал за месяц. Она спасла ему жизнь, едва не пожертвовав собой, и он был благодарен, но в результате возникали новые сложности. Которым придется подождать до тех пор, пока он не разберется со старыми.
Он застегнул наручные часы. 20:10. Возможно, Вики позвонила, пока он принимал душ.