– Шутишь? В твоем-то положении? Мне казалось, лучше бы потратить силы на то, чтобы умолять о пощаде. – Демон поднялся и отер пыль с рук о бедра. – Жаль, что не могу оставить тебя в живых. Твоя реакция на мои планы доставляет мне удовольствие.
В этот момент Вики хотела лишь, чтобы ей хватило слюны на плевок.
Верховный демон повернулся к Норману, который все еще сидел, съежившись у хибати.
– Встань!
Норман схватил гримуар, словно талисман, и дрожа поднялся на ноги.
– Освободи меня!
Норман выпятил нижнюю губу, и выражение его лица сделалось решительно упрямым.
– Нет. Я призвал тебя. Я твой хозяин.
Сила принадлежала ему, а не этому существу. Он владел силой.
От смеха верховного демона в квартире вылетели окна.
Норман задергался так, словно к его плечам были привязаны ниточки, а верховный демон был кукловодом, и двинулся к пентаграмме.
– Нет, – захныкал Норман, – я – хозяин.
До Вики вдруг дошло, что Норман борется. Она-то ждала, что его волю затушит как спичку. Как оказалось, тщеславие и эгоизм были куда более сильной защитой, чем она думала.
Когда Генри вышел из лифта на девятом этаже, его сразил запах крови. Он перекрывал даже вездесущую вонь демона и влек его к нужной двери. Дверь была заперта.
Металл выдержал. А вот деревянный косяк треснул и поддался.
Вики услышала шум, как будто он шел откуда-то издалека. Она узнала этот звук, поняла его значение, но, похоже, ей было почти все равно.
Верховный демон тоже услышал шум, но проигнорировал его. Все его внимание было сосредоточено на Нормане, который стоял в нескольких сантиметрах от пентаграммы, весь взмыленный, трясущийся и явно проигрывающий битву.
Казалось, слово состояло в основном из согласных, и оно разрывало уши так же, как оно разрывает горло.
Верховный демон зарычал и развернулся, весь налет человекоподобия испарился, когда он двигался. Когда он увидел Генри, его черты восстановились и демон улыбнулся.
– Ты назвал мое имя, дитя ночи. Так ты – победитель? Это ты явился, чтобы спасти мир смертных от моего господства?