Обманчивый покой

– Да подойди же, – повторила Наталья.

Федор нехотя приблизился.

– Это девушка, про которую я рассказывала, – бесхитростно заявила Наталья, указывая на меня. – Помнишь, про Семенов дом говорила? Так вот, владелец – ее друг.

– Владельца зовут Владимир Шулепов, – поправила я. – Его подругу – Ольга. Ну а я в качестве группы поддержки.

– Привет, – пробасил Федор.

– Иди уже, – отпустила его жена.

Он вразвалку вернулся на то место, где стоял до этого. В нашу сторону даже не посмотрел.

– Очень не любит все вот это, – Наталья посмотрела в сторону фургона.

– Что именно не любит? Громкую музыку? Пьянки-гулянки? – не поняла я.

– Все вместе. Молчит. Но я-то все вижу, все понимаю. Он мужик, ему бы физической работой заниматься или документами, закупкой, доставкой. Но когда выездная сессия, то все. Сразу начинает скрипеть зубами.

– А почему так, Наташ?

– Потому что люди не умеют себя вести, – наставительным тоном произнесла владелица кафе. – Сейчас нажрутся, полезут раскупать остатки, могут не заплатить. Было такое, и не один раз. «Ой, у меня деньги на карте, я завтра в кафе приду и заплачу». Не приходят. Но с этим мы худо-бедно разобрались. В конце концов, тому же Ветрову я могла потом предъявить претензии, а он уже сам все разруливал со своими подчиненными. Но это еще половина беды. Звездная зараза – вот самое паршивое, что может случиться. Пока человек трезв, он вежливый и понимающий. Но после второго стакана у некоторых начинается обострение. Некоторые много себе позволяют. Федор таких терпеть не может. Нарывался уже. Есть тут одна девица, которая с Ветровым с самого начала съемок определиться не может. То она с ним, то без него. То ссоры, то любовь до гроба. И я бы всего этого не знала, если бы эта идиотка не объявляла бы на весь мир о каждом своем решении. Скандальная особа, обожающая такие слова, как «должны», «хочу» и «дай».

– На главных ролях? – догадалась я.

– Именно. Но это ее первая главная роль, так Ветров нам объяснил, когда они два года назад впервые сюда приехали. Мы тогда только-только знакомиться начинали между собой. Никто и не думал, что съемки растянутся на два года, пусть и с перерывами. Вымотали они нам все нервы. Нет, ты не подумай, я совершенно не хочу перемывать кому-то кости, но в данный момент чувствую себя как на иголках. Потому что спиртного я продала много, а закуски берут мало.

– Кажется, им наливают еще и на танцполе, – вздохнула я.

– Значит, скоро жди новую серию, – озабоченно пробормотала Наталья. – Божечки, какие люди!

В этот момент к прилавку подошли одновременно человек семь, и Наталья занялась покупателями. О ком именно она говорила, кого она увидела – это так и осталось для меня загадкой, но я поняла, что наш разговор не возобновится еще очень долго.

Наталья оказалась права: замешкавшись, я увидела, что многие покупают пиво, но никто не взял даже пакет чипсов. Наталья радушно предлагала домашние пирожки, горячее, чай или кофе, но брать это никто не хотел.

Если на небе и были звезды, то я бы их не увидела в любом случае. На поляне было столько света, а белоснежные стены храма отражали его так мощно, что я физически почувствовала, что с моими глазами происходит что-то не то. Проморгавшись, я отошла в сторонку и вдруг поняла, что хочу уйти отсюда. Ну или хотя бы отойти подальше от всего этого грохота и смеха.

– Девушке плохо? – спросил меня высокий мужчина лет тридцати пяти в черных джинсах и в расстегнутой черной рубашке на голое тело.