– За кем наблюдаю? – спросил Евдокимов.
Старичок мотнул кверху бородкой, указывая на противоположную сторону.
– И правильно делаете, – сказал старичок, – За ними надо наблюдать.
– Да за кем наблюдать-то? – спросил Евдокимов, – Мне не за кем наблюдать!
Старичок вежливо хмыкнул.
– Как знаете, – сказал он. – Правильно-с.
– Что правильно? – спросил Евдокимов. – Вы о чем?
– Ни о чем, – сказал старичок. – Вроде, как и вы, дышу воздухом.
Евдокимов вгляделся в старичка.
Старичок как старичок. Небольшого роста, сухонький, коренастый, несмотря на июль, в ватничке, в черном старомодном картузе, открытое просто лицо, борода подстрижена лопаткой. Волосы седые, лишь кое-где проступает тающая чернинка. Умные живые глаза.
Он смотрел на Евдокимова вежливо и пытливо.
– Изволите прогуливаться? – спросил старичок, – в голосе его прозвучала доброжелательная насмешка.
– Да, – сказал Евдокимов. – А вы что, тоже гуляете?
– Никак нет, – сказал старичок. – Я на работе.
– Это на какой же работе? – поинтересовался Евдокимов. – Звезды на небе сторожите или что?
– Никак нет, – сказал старичок. – Нарезное печенье.
– Это какое же печенье? – удивился Евдокимов. – У себя в карманах, что ли?
– Никак нет, – сказал старичок, – Вы, я вижу, любитель пошутить.
– Нет, вправду, какое печенье? – спросил Евдокимов. – Вы тоже, кажется, шутите?
– Никак нет, – сказал старичок. – Я – сторож. Ночной сторож, сторожу склад райпищепромкомбината.