— Пригласить сюда и попутно объяснить, как я узнал их контакты. У нас точно будут проблемы.
— Я могу помочь? — приблизилась Настя, закончившая с бригадой строителей.
— Как насчет небольшой секретарской работы?
— Фу!
— Нет, я серьезно. Надо составить два письма и пригласить людей к нам.
— На кастинг, как я понимаю. А кто будет смотреть?
— Я и Лена. И ты можешь, мальчики там будут, — добавил я. Это должно было прозвучать как шутка, но настроение шутить отсутствовало напрочь.
— Я замужем!
— Мы уже поняли, не ори. Не хочешь смотреть — не будем заставлять.
— А может, наймем профи?
— Специалиста по кастингу для порнухи? Во Владимире? Шутишь, наверно.
— Пригласи из Москвы.
— Хорошая идея, — согласился я. — Но с одной поправкой — ты пригласишь. Не я.
— Совсем работой завалил, — насупилась Настя, но отправилась сочинять письмо.
— А я пока воздухом подышу, — отпросилась Лена и ушла.
Помощь от Тони, которая свалилась, как вагон на голову, временно отвлекла меня от ситуации с Сашей. Я все еще чувствовал какую-то ответственность за то, что дал обещание оставить парня на месте. Но уволил. Так как против шефа пойти тоже не мог.
Вот такая странная загробная жизнь. Везде одни и те же гребаные правила, потому что в момент, когда можно рискнуть их нарушить, на самом деле я всегда рискую чем-то большим. Например, я же не знаю, за какие провинности мою душу пустят на топливо для корпорации.
А будь я уверен, что за отказ помогать Тони мне вообще ничего не грозит, то Шурик непременно остался бы со мной. А пока ненадолго успокоившаяся совесть начала глодать меня с новой силой.
И если было то, от чего я хотел бы отчаянно избавиться, так это от своей сентиментальности. В жизни, в смысле, в прошлой жизни, я таким не был. Очевидно, что смерть как-то меняет приоритеты, как говаривал один киноперсонаж.
Чтобы вытолкать из головы слезящиеся умоляющие глаза сценариста, мне потребовалось просто чудовищное усилие. И только потом, когда я удостоверился, что все более-менее в порядке, направился к столу, за которым работала Настя.