— Уловить что?
— Что жадность не имеет границ.
— Знаю, что не имеет, — поморщился я. Жадность без границ у меня ассоциировалась с бывшей, которая каждый раз хотела больше и больше.
— Ну вот. Так бывает у людей, то же самое и в «Похоти». Потому что миллион душ — это хорошо, а два миллиона — лучше. Если повысить их качество на процент-другой — это вообще даст невероятную прибавку запаса Силы.
— И теперь, скорее всего, новый амбициозный проект — увеличить выработку на пятьдесят процентов за год? — недовольно произнес я. Еще одно эхо прошлого. «Рост год к году должен быть не ниже, чем…» — и под такими лозунгами компания, где я работал, жилилась вырасти, хотя я всегда удивлялся, почему не растет моя зарплата.
— Я думаю, что конечный итог будет весьма печальным. Именно по этой причине я хочу остановить Корпорацию в том виде, в котором она сейчас существует, — сказал Лазарь. — И Виктория это прекрасно понимает.
— Потому что я лишусь работы, — сердито добавила девушка.
— Или жизни, — развел он руками. — Потому что синтетические суккубы типа тебя, Роман, созданные в тысячах экземпляров — это целая армия. Невидимая армия, которая может уничтожить всех людей. Чего мне бы очень не хотелось.
— Это такой план? — нахмурился я. — Слишком уже невероятно звучит.
— Ничего невероятного. Корпорация может накопить огромный ресурс, потом убрать всех синтетических суккубов, уничтожить девяносто девять процентов штата и преспокойно радоваться жизни на пустой планете.
— А смысл?
— Радоваться! — выдал очевидную вещь Лазарь.
— Охуеть повод выкосить восемь миллиардов человек, — недовольно произнес я.
— Повод не повод — но жадность. С ней рядом идет лень. А потом кому-то может стать скучно, и он просто распылит половину душ. Или попытается вдохнуть их в чьи-то тела.
— Чтобы не жить в одиночестве, — закончил я страшную мысль Лазаря. — Но так это же может быть циклично, разве нет?
— Разве да, — закивала Вика.
— Такое вероятно, но даже я не знаю, насколько это реально, — вздохнул суккуб. — И все же нынешняя корпорация стремится именно к такому положению вещей. Максимально сократить население, чтобы души были собраны в одном или нескольких центрах. Вероятно, сейчас создается второй. Я не знаю, пойдет он для создания армии тебе подобных. Или он просто послужит вторым накопителем. Но не последним, к сожалению.
— Так а разве вы не считаете, что люди — зло?
— Люди — зло. Но дикость хуже. Нынешнее положение вещей при таком населении куда лучше, чем если бы не было технологий и правил. Откатиться в каменный век из-за уничтожения хотя бы двух миллиардов — это уже равносильно полному истреблению людей.
— Пиздец, — процедил я сквозь зубы. — А я-то надеялся, что хотя бы суккубом я вдоволь натрахаюсь.