— Нет! — пришлось говорить громче, потому что в студии явно был кто-то еще. Шли съемки или другие работы, но от этого мне было совсем не легче. — Не всех! Я и половины не помню, что было.
— Ну? — излишне сухо отозвалась Ника.
— Баранки, блядь, гну! — взорвался я. — Сто пятьдесят тел без души!
— Геракл, — оборвала меня девушка, вновь не позволяя сообщить мне важную информацию. И тут же замолчала. Я же сперва затих в ожидании ответа, а потом несколько секунд слушал звенящую тишину в трубке.
— Ну?!
— Тут один из суккубов, и он мертв.
В этот неподалеку от меня кто-то начал кричать, как бывает, когда кому-то снится кошмар. Человек сперва стонет, потом стон превращается в крик и далее в полноценный вопль, который уже не остановить.
— Хорош уже людей мучить! — прокомментировала Ника.
— Ты не слышала, что я говорил? — спросил я, когда вопль остановился и без моего участия. — Здесь — мертвый суккуб. И я в душе не ебу, кто его прикончил.
— И поэтому тебе нужна моя помощь? — ровно ответила девушка.
— Да. Слушай, — добавил я после короткой паузы осознания: — это же не шутки! Чтобы прикончить одного суккуба нужен другой, более сильный! И это явно не те, с кем знаком я.
— Да помогу я тебе, что ты начинаешь. Что нужно сделать? Как всегда, записи тебе достать?
— Какая ты догадливая, — с легким сарказмом ответил я.
— Просто я знаю, что дело не только в записях, — в тон мне ответила Ника.
— В квадрате догадливая
— Опытная, — последовал ответ. Я закатил глаза и принялся ждать, потому что в трубке слышался лишь треск клавиш. — Клуб «О». Есть записи снаружи. Но с разрывом. Сложно как-то. Внутренних нет вообще! Да что за нах…
— Потому что Джонни уничтожил пару жестких дисков.
— Мудак, — вырвалось у Ники. — Зачем?
— Потому что Джонни теперь — Большаков. Был им, точнее.
— Не поняла.