Другая страна

22
18
20
22
24
26
28
30

– Ну, в четыре или в половине четвертого. Вы знаете, где мы живем?

– Да. Да. Я приду. Спасибо.

– И, пожалуйста, не волнуйтесь зря. Уверяю вас, все будет хорошо.

– Конечно. Я так рада, что позвонила вам.

– Значит, увидимся.

– Да. До свидания.

– До свидания.

Кэсс со всех ног бросилась в детскую; Пол и Майкл, яростно вцепившись друг в друга, катались по полу. Майкл побеждал. Кэсс еле оторвала его от брата. Пол поднялся сам, вид у него был пристыженный. Ему как-никак уже стукнуло одиннадцать, а Майклу только исполнилось восемь.

– В чем дело?

– Он хотел отобрать мои шахматы, – сказал Майкл.

Шахматная доска валялась тут же, старые облупившиеся фигуры беспорядочно рассыпались по кроватям и полу.

– Я не собирался их отнимать, – оправдывался Пол, заглядывая матери в лицо. – Просто хотел научить его играть.

– А вовсе ты и не умеешь играть, – огрызнулся Майкл. Теперь, когда мать была рядом, он шмыгнул раза два носом и принялся собирать свою рассеянную по комнате собственность.

Пол знал, как играть, во всяком случае ему было известно, что в шахматы играют по определенным правилам. Иногда он играл с отцом, и ему нравилось дразнить младшего брата, который относился к шахматным фигурам как к игрушкам, двигая их по полу и придумывая про них разные истории. В этой игре ему, разумеется, партнер был не нужен. А Пол, видя, какая роль отводится старым, сослужившим добрую службу шахматам отца, впадал в справедливый гнев.

– Не трогай его, – сказала Кэсс, – это шахматы Майкла, и он может делать с ними что хочет. А теперь одевайтесь и марш в ванную.

Она сама зашла туда, чтобы лично убедиться, что все идет как надо, проследить, как они умываются.

– Папа проснулся? – поинтересовался Пол.

– Нет. Еще спит. Он много работал.

– Можно мне разбудить его?

– Нет. Сегодня нельзя. Стой спокойно.