Нерассказанная сказка Шахерезады

– Не жалко тебе грызунов да пернатых?

– Крысы переносчики чумы, между прочим. А вороны не только мой горох склевывают, но и гнезда разоряют. Охотникам поэтому за каждую подстреленную патрон дают.

– У тебя как с глазомером? Убийцу он подвел.

– Неа. Везение ему отказало. Подойди Кулик вплотную к окну, наконечник разнес бы его череп.

Едва речь зашла о везении, Варя вспомнила о Лафе. Он больше не объявлялся. Отстал? Или взял паузу перед решающим броском? Хотелось бы надеяться на последнее. Пусть завоюет ее еще раз. Она готова начать все заново. Это решение Варя приняла ранним утром, когда проснулась с первыми лучами и вспомнила, как они встречали рассвет в своей первой съемной квартире. Когда переехали, стояла жара, и молодые люди спали на балконе, положив на пол надувной матрас. Потом купили подержанное кресло-кровать, и лежали уже на нем. Впритык друг к другу, потому что кресло было детским, но другое бы они просто не втиснули. И им было хоть и тесно, но хорошо как никогда…

В дверь троекратно постучали.

– Входи, Маск! – крикнул Бука.

Так в отделении шутя называли компьютерщика Пчелина. Звали его Максимом. Он походил на Илона Маска, пересадившего себе волосы, и так же мечтал стать одним из первых колонизаторов Марса. Даже анкету отправил в штаб компании «Спайс Х». Все его считали чудиком, но уважали за блестящий ум и бездонное брюхо. Пчелин мог сожрать кило пельменей, да с хлебушком и майонезом или хреновухой, и легко переварить их. Маск был единственным в отделении, у кого не случалось никаких проблем с желудком.

– Дай поиграть? – обратился он к Букину, даже не поздоровавшись.

– Э нет, это моя прелесть.

– А если я тебе скажу, что у меня есть кое-что на обмен?

– Обсудим.

– Тогда дай на минуточку.

Лейтенант достал из ящика вещдок и протянул Пчелину. Тот тут же подбежал к окну, открыл его и стал молотить по ягодам рябины.

– Ее еще и так можно использовать! – восхитился Букин.

– Превращать в месиво плоды?

– Не, их не трогать. По веткам бить. Все и осыплется. Но я о яблоках и грушах осенних. Они твердые, не пострадают от ударов о землю.

– Мальчики, вы совсем ку-ку? – обратилась к коллегам Варя. – Ладно радиоуправляемые вертолеты и игровые приставки. Вы все с ума по ним сходите. Но это раскладывающаяся палка… Я не понимаю ажиотажа вокруг нее.

– Все гениальное просто, – бросил Пчелин и стал целиться в банку из-под кофе, которая стояла на перилах пожарной лестницы, где ночами курили те, кто дежурил. Пепел стряхивали в жестянку.

– Напоминаю вам, это вещдок, – рассердилась Варя.