– Я завязал после этого с драками. Не тренируюсь совсем. Боюсь внутреннего зверя разбудить.
– Понимаю.
И она действительно понимала. Сама бросила кикбоксинг из-за этого.
Андрей притормозил у палатки с шаурмой. Вышел. Он так и не дождался ответа на вопрос: «Что насчет чая?» и взял инициативу на себя.
Ленка смотрела, как он идет. Маленький, кривоногий, худощавый, но широкоплечий. Невзрачный. Однако уверенный. У Андрея была походка человека, который никому ничего не собирается доказывать. Поэтому и ездит на старом корыте. И одет небрежно, не носит украшений, хотя часы дорогие. Они выглядят скромно, не блестят золотом да бриллиантовой крошкой, но работают десятилетиями без отставаний, не бьются, в них можно нырять на глубину. Одна из клиенток «Валькирии» подарила такие мужу, увлекающемуся дайвингом, на день рождения, и стоили они не дешевле «Ролекса».
Интересно, Андрей женат?
Почему-то Ленке казалось, что да. И человечек Матвея виделся ей верным семьянином.
Она глянула на себя в зеркало. Вид жуткий. Под глазами мешки, волосы лежат черт знает как, ворот футболки замызганный. Когда утром одевалась, схватила первую попавшуюся. И голову не помыла.
Ленка пригладила волосы, припудрила лицо, бальзамом губы намазала. Могла бы блеском, но это бы сразу бросилось в глаза.
Вернулся Андрей с двумя пластиковыми стаканчиками. Один протянул Ленке.
– Пока не пейте, он горячий.
Она глянула на напиток.
– Это разве чай?
– Да, с молоком. Таджикский «Ширчой». Изумительная вещь. Я под Душанбе служил. Там проникся местной едой и напитками.
– Жена у тебя не таджичка, случайно?
– Нет. – Он поставил свой чай в подстаканник и тронул машину с места.
– А кто?
– Русская. Но я в разводе уже пять лет. – Он весело посмотрел на Ленку. – Могла бы напрямую спросить, женат ли я.
– А мне какая разница?
– Не знаю. Я вас, женщин, никогда не понимал и не научусь, наверное.