- Только и годны были на то, чтобы помирать – Кархену в брюхо шли одна за другой.
«Могилу себе роешь, твое хомячество», - мысленно сказала я ему, а вслух ничего говорить не стала.
Гранвиль снова наклонил пузырек. Наконец углубление было заполнено. Откинув сосуд в сторону – от удара во все стороны брызнули капли жидкости и осколки стекла, - Гранвиль начертил над огарком еще один символ и произнес какие-то непонятные слова – наверное, заклинание.
Вокруг огарка вспыхнул яркий свет, но быстро рассеялся, и я увидела, как Гранвиль, поддев ногтем, вытащил ключ из твердого парафина. Взяв его двумя пальцами, поднял повыше, словно невиданное чудо. Глаза его хомячества жадно загорелись, по лицу расплылась алчная улыбка. О моем существовании он, похоже, на радостях напрочь забыл.
«Грех не воспользоваться», - подумала я и вслух громко произнесла:
- Сейчас!
Они появлялись отовсюду: просачивались сквозь потолок, сквозь стены, выныривали прямо из пола – и бросались к Гранвилю с дикими душераздирающими воплями. Пожалуй, с самой моей первой встречи с призраками, я не видела их такими пугающими. Жуткие лица, широко раззявленные рты, страшные глаза, полные ярости и желания растерзать – на кусочки, на лоскутки!
Гранвиль растерялся, заметался на месте, вертя в ужасе головой, и начал пятиться, однако убежать ему было не суждено. Уже в следующий миг он почти исчез за стеной призрачных тел – я с трудом различала его болтающиеся в воздухе ноги и слышала вопль:
- Не трогайте меня, ничтожные призраки! Вы пожалеете, я вас накажу, я ма-а-аг!..
Услышав, как, звякнув, упал на пол ключ, я бросилась к нему и подняла.
- Задержите его, девоньки, - попросила ламий. – Обещаю, что бы он вам не сделал, я позабочусь, чтобы с вами все было хорошо.
- Торопитесь, защитница наша!
- Будьте уверены, мы его не отпустим!
- Глаза выцарапаем!
- Печень выедем!
- Сердце вырвем!!!
Больше не медля, я бросилась к двери за холстом картины. Ключ идеально подошел к замку, я провернула его в замочной скважине и... с тихим скрипом дверь подалась вперед.
Толкнув ее, я первое время вглядывалась в темноту за порогом, пока не увидела, что впереди лестница и ведет она куда-то вниз.
До моих ушей доносились яростные вопли ламий и истеричный визг ополоумевшего Гранвиля, но я не обращала на них внимания – перешагнула порог и стала спускаться.
Никакой двери в картине, конечно, не было. Картина была своего рода порталом к этой двери. О порталах я в книгах читала, так что магию себе объяснить худо-бедно могла.
ebooksa