Комиссару Мегрэ звонит человек, утверждающий, что его преследуют, чтобы убить. Комиссар отнёсся с доверием к полученной информации, отправил инспектора в заведение, откуда был звонок, но тот никого не застал. Звонки от преследуемого продолжались, к вечеру прекратились, а ночью обнаружили его труп. Теперь Мегрэ считает делом чести найти убийц…
Мегрэ и его мертвец
Жорж Сименон
Maigret et son mort
Глава первая
— Прошу прощения, мадам… — наконец-то прервал свою словоохотливую посетительницу комиссар Мегрэ. — Теперь вы говорите, что дочь пытается вас отравить.
— Сущая правда.
— Но минуту назад вы столь же категорично заявили, будто ваш зять незаметно подошел к горничной и влил яд не то в кофе, не то в настой ромашки, предназначенный для вас…
— Сущая правда.
— А между тем… — Мегрэ взглянул или сделал вид, что разглядывает записи, сделанные во время беседы, продолжавшейся больше часа. — Между тем вначале вы утверждали, что ваша дочь и ее муж терпеть друга не могут.
— И это правда, господин комиссар.
— И все же сговорились вас убить?
— Да нет же! Видите ли… Они независимо друг от друга пытаются отравить меня. Понимаете?
— И ваша племянница Рита?
— Она тоже. Независимо от остальных.
На дворе стоял февраль. Погода выдалась ясная, солнечная. Порой проливались дождем плывущие в небе пушистые облака. Однако со времени появления гостьи в кабинете Мегрэ трижды подкладывал дрова в камин, последний камин в полицейском управлении. С каким трудом удалось отстоять его комиссару, когда в доме на набережной Орфевр устанавливали центральное отопление!
В норковой шубе, черном шелковом платье, вся в брильянтах — драгоценности сверкали в мочках ушей, на груди, шее, запястьях, как у цыганки, — гостья, видно, обливалась потом. Она и впрямь походила скорее на цыганку, чем на светскую даму. Яркий грим шелушился и местами осыпался.
— Словом, вас пытаются отравить сразу трое.
— Не просто пытаются, а уже принялись за дело.
— И вы предполагаете, что делают они это без ведома друг друга?
— Не только предполагаю. Я в этом уверена, — дама говорила с тем же румынским акцентом, какой был у знаменитой актрисы, выступавшей в театрах на Бульварах, и взрывалась такой же страстностью, не раз заставлявшей Мегрэ вздрагивать.