Двое из ларца

Глава 7

Анемичное осеннее петербургское утро, кое-как собравшись с силами, заявило наконец о себе, когда, вздремнув и приведя себя в порядок, вся компания собралась на кухне волковской квартиры.

Лазарский сидел на табурете, уставясь пустым взглядом в пространство, и вздрагивал всем телом при каждом ударе собственного сердца. Странные и необъяснимые с точки зрения обыденного сознания ощущения возникают иной раз с похмелья у человека пьющего: у кого-то мозги мурашками покрываются, у кого-то зубы в жару мерзнут.

– Ну? Ты как? – спросил Гурский Михаила.

– Саша… – тот приоткрыл рот, глубоко вдохнул и шумно выдохнул, повинуясь неудержимому желанию «проветрить губы». – Ты же умный человек.

– Ясно.

– Ну что… – сказал Волков. – У меня сейчас встреча по делу. Это у Сытного рынка, здесь рядом, там такой ресторанчик – «Тбилиси», мне там клиентка встречу назначила. Поехали?

– Завтрак с меня, – оживился Михаил. – А там хаш дают?

– Петь, – сказал Гурский Волкову, – а потом этого в клинику закинем?

– Может, проще пристрелить?

– У него родители старенькие, сын родился от американской жены. Ведь заменяют высшую меру пожизненной каторгой? Вот пусть он ее в Бруклине и отбывает.

– А ты, Адашев, садист. Я всегда замечал.

– Да посмотри на него, разве он достоин легкой смерти? Пусть помучается.

– Встали и поехали.

В этот час маленький ресторанчик был совершенно пуст, лишь за одним столиком сидел пожилой небритый азербайджанец и ел из глубокой тарелки что-то жидкое и дымящееся.

Они заняли столик в углу зала, и Лазарский нетерпеливым жестом подозвал молоденькую официантку.

– Девушка, у вас хаш есть?

– Нет, извините.

– А что же вы утром подаете? Лобстеров?

– Чанахи, пожалуйста, чахохбили, сациви, хинкали, толма. И бастурма, и шашлык, конечно.