– Нет, – открыл тот глаза, – нормально. Просто, дай, думаю, вздремну, пока ты ходишь.
Он поднялся с пола, отряхнул пальто, подошел к столу и налил коньяк в два бокала. Один протянул Волкову:
– Держи. Ничья. Но твои аргументы весомее.
– О чем это вы? – Ирина подозрительно посмотрела на мужчин.
– Да так, – Гольдберг выпил коньяк и поставил бокал на стол. Достал из кармана портмоне и, вынув из него визитку, протянул Волкову: – Заглядывай в гости. Только… свитерок какой-нибудь надень, что ли.
– Да в гости-то я обычно в одежде хожу. А вот так – это только если по делу.
– Ага. Ну да, ну да.
– Вот, держи, – Ирина протянула брату деньги.
– Сенкс. Ну ладно, удачи вам.
– Может, по телефону такси вызвать?
– Вот еще. Здесь машин, как грязи. Пока, Ирка. Я звонить буду.
– Протрезвей сначала.
– А я никогда и не пьянею. У кого хочешь спроси.
– Вот и протрезвей.
– До свидания, – сказал Волков.
– Ох… – вздохнул, взглянув на Петра, Гольдберг. – Дерзай, браток. Тебе жить.
Глава 19
Пока Ирина готовила на кухне завтрак, Волков, уже одетый, зашел в кабинет покойного Аркадия Соломоновича Гольдберга.
Это была маленькая комнатка, три стены которой почти полностью были заняты стеллажами с книгами, а справа, у окна, стоял большой старый письменный стол.
Петр окинул взглядом полки: альбомы по искусству, словари, собрания сочинений, много разных по формату и толщине книг, которые были куплены по отдельности и лежали стопками, несколько аккуратных рядов черных корешков с золотым тиснением.