— Я его всю жизнь искала! — добавила Таня на эмоциях и даже поднялась, чтобы больше казаться и грознее. — Это мой рок. А ты быстро найдёшь другого!
— Не собираюсь я никого искать! — возмутилась Дашка. — Я уже нашла.
— Это я нашла! — тут же парировала родня. — А ты как потеплеет, иди на площадь Ленина и начинай приседать у всех на глазах.
— Зачем?
— И Юности реклама и тебе от поклонников отбоя не будет, — предложила Татьяна Юрьевна. — Жопа у тебя как орех. А если стринги наденешь, ещё и подработаешь!
— Ах ты, сучка! — возмутилась Дашка и тут взгляд зацепился за мужчину в проходе.
Боря приоткрыл дверь и сделал шаг в помещение, как будто только что пытался зайти.
— Привет, девчонки!
Татьяна, глядя на застывший взгляд сеструхи, что вперились на вошедшего, запоздало повернулась. И тут же расплылась в улыбке, прошептав лишь одно слово:
— Господин?
Глобальный застыл на пороге, не зная, как толком реагировать. Вроде дали времени до обеда подумать и сразу забрали.
«Какое коварство!» — заявил внутренний голос: «И как матерятся, а ещё девочки!»
Пока Таня улыбалась, Дарья поступила иначе. Не став в ответ убеждать, стучать кулачком по столу или чего-то требовать от двоюродной сестры, она просто подошла к раковине и, встав к обоим спиной, наклонилась.
Боря невольно засмотрелся на тёмные легинсы в обтяжку. Округлые холмики, две аппетитные булочки на десерт. И ни намёка на трусики.
«Хитрый ход!» — заявил внутренний голос: «С козырей зашла!».
Видно для того, чтобы усилить впечатление, Дашка просто блеванула в раковину. Татьяна невольно посмотрела на Борю. Борис на неё.
— Отравилась, Даш? — спросила сеструха.
— Ты в порядке? — добавил гость.
Даша включила воду, вытерла лицо рукавом, умылась и только вытерев насухо полотенцем кожу, повернулась к обоим лицом.
— Лучше всех! — воскликнула она, глядя на Борю. Но тут новый спазм подкосил. С трудом с ним совладав, и повторив всю процедуру, она сказала уже следующее. — Боря, я заебалась блевать. Утром вообще ничего есть не могу. Вся диета насмарку!