Но больше почему-то удивился сам человек. Котик с рук отлично видел, как тот разулся, прошёл в зал, что так же был комнатой Романа, а там старательная рыжая женщина маленькой рукой елозила по мужскому возвышению.
Вроде только часть человека. Но как выделяется.
Вниз-вверх! Вниз-вверх!
Котик готов был поклясться, что это водонапорная башня. Только вода у неё грязная, мутная, белая.
Вон и полилось сразу, едва Боря рот открыл, глядя как Наташка старательно рукоблудит отцу. А Пётр руки забинтованные на лоб положил. Охает, неудобно ему, в то же время — прекрасно. Волнуется, стесняется, но немного дергается в такт.
Человек — сложный. Навстречу ласке подаётся, одновременно отрицая её.
Боря как стоял, так и вышел. Тенью растворился. Ни шороха от него, ни звука.
Только котика на пороге комнаты оставил.
Ну а Демону что? Светло, тепло, и с кухни чем-то вкусным пахнет. Ну а что дядя с тётей на диване играются, так это их дело.
Сантехник обулся и вышел, не в силах снова закрыть ключом дверь. В голове всё перемешалось и никак не укладывалось, что только что запечатлённая сознанием картина — реальна.
«КАКОГО ХРЕНА?» — сказал внутренний голос только у автомобиля, когда Боря вдруг обнаружил, что пинает колесо, а собственный автомобиль орёт сигнализацией.
Пикнул брелоком, отключая и тяжело дыша. Любовь? Нет! Зависимость! Тяга, что обернулась теснотой в груди. Чувство, что потерял, но что потерял — конкретно сказать невозможно. А кого бить, когда все вокруг — близкие?
«Хорош отец. За старое принялся!» — подсказал тот же внутренний голос, пока Боря за руль присел и в пространство перед собой залип: «Впрочем, ты так же мог заметить, что хер у тебя наследственный. А какая женщина перед таким устоит? А вчера наверняка столько всего на ночь глядя за чаем обсудили, молодость вспомнили, жизнь за ужином прожили… без тебя»
Боря откинул кресло и локтем лицо прикрыл, стараясь прийти в себя. А лучше стереть всё из памяти. Но чёртова наука пока не могла изобрести прибора с яркой вспышкой, который бы стирал память. Хотя бы на пять-десять минут назад.
Всё бы отдал!
А там — думки. Они вновь и вновь подсказывали решения, уточняя, что Наташка дрочила отцу.
Да, она не сидела на нём, не скакала у шеста и не прыгала, донимая отчаявшуюся соседку снизу. Даже не заглатывала поглубже всякое, разбрасывая ненарочную слюнку от восторга. Она просто дёргала маленькой рукой вниз-вверх, и смотрела в окно, как будто для неё это дело привычное. Сама её свободная рука не теребила сосок, не спускалась между ног.
«Но чего ей не хватало?! Вы же вот только… что практически. Сутки пройти не успели».
Но Боря не слушал внутренний голос. Мир фонил. Мир менялся. Одно дело, когда ядерные боеголовки прилетят. Тогда все понятно — мы в рай, они — сдохнут. А что делать, когда попало персональным зарядом? Даже не тактическим, а так… местно-локальным?
Анализ ситуации, что вскоре пришёл на смену гневу, выдал, что женщина оступилась. Но в то же время — не упала. Женщины в последнее время такие: тучи разводят руками, горы сворачивают, а мужики в основном за них переживают. Сочувствуют даже, но почти не соучаствуют. Потому что занят мужик. Иногда — делом.
ebooksa