— Завтра всё равно поедем, — всё же настоял на своём сын. — Понял меня? Это не обсуждается. Вот прямо с утра и поедем.
— Завтра будет завтра, — пробурчал отец.
Боря отца у лифтовой шахты, наконец, оставил. И за пакетами вернулся. Но стоило дверь открыть, как смотрит — нет пакетов.
— Да ёбаный в рот! Что за люди? — прикрикнул Боря, но краем глаза белый пакет зафиксировал за подъездом.
Метнулся туда сантехник, готовый пиздюлей развешивать по такому случаю. А там Оксана стоит. И пакеты в обоих руках держит. Глаза только по пять копеек. И шапочка спортивная.
— Дай сюда, блядь! — заявил Боря, и первый пакет из рук на раз вырвал.
Но Оксана второй к груди как сына родного прижала и обхватила плотно-плотно. С ходу забрать не получилось.
— Да что с тобой вообще происходит? — тогда спросил Боря, припоминая, что раньше Оксана другие наряды носила. И если шапку, то только норковую. А вместо куртки шуба должна быть.
— Что, что, жрать хочу, — заявила Оксана, пакет продолжая к груди прижимать.
И понял Боря, что с тех пор, как Антона посадили, всё у неё по жизни по наклонной пошло. Так бывает, когда живёшь содержанкой, а потом тебя перестают содержать.
— Работать не пробовала? — буркнул уже Боря, но забирать второй пакет не стал.
Это же ломать человека придётся. А если решился на такой шаг, то дела совсем плохи. Это не мужичок, что не прикрученное и не приваренное погодя под руку подхватывает. Это женщина, которая жила в тепле и уюте всю жизнь. И чаевые не считая раздавала. Потому что не её это деньги всегда были.
А дальше всё просто просматривалось: пыталась завести хахалей, да видимо, без толку.
«Хватку растеряла. Не те годы уже, чтобы цену себе набивать», — хмыкнул внутренний голос.
Вот и смотрит на него Оксана со смежными чувствами. Вроде ненависть в глазах звериная, как у голодной на последнем издыхании, а вроде — раскаянье человеческое.
— Ты это… давай, береги себя, короче, — попятился назад Боря, об отце вспоминая. — Покушай там, а мне пора.
Чем ещё помочь Оксане сейчас он даже себе не представлял. Со своей бы семьёй разобраться. А эта своим путём пошла. И не его забота, что стоит у обрыва.
Сложно человеку работать начать в зрелом возрасте, если никогда не работала в юном. Но это был её сознательный выбор. Как у человека, что свастику фашистскую на кожу наносит.
Нет назад пути.
Глава 8 — Боцман
ebooksa