Тот самый сантехник 4

Гнусно молчать, ещё хуже кричать,

Когда призывает Родина-Мать!

Нет, Макаревич, Россия — не ты.

Алла, Галчонок — вы нам до пизды.

Спите покрепче, жрите побольше…

Каждый предатель хочет попроще.

Стасян с Кишинизде переглянулись, впечатлённые порывом творчества, а Боря и не думал умолкать.

Нет, не нужны нам айфоны, поверь,

Когда отбирают из семьи детей,

Можешь под радугой долго ходить,

Только запомни — придётся ответить.

Ядерной радугой мир расцветёт,

Если вражина в толк не возьмёт:

Мир — это в целом, для всех, без изъян.

Но если нет русских… зачем он всем нам?

Струна порвалась. Боря отложил гитару, не успев израсходовать весь порыв. Но хватило и этого. Так Стасян аплодировал стоя, макушкой почёсываясь о лампочку, а финалом выступления оказалось то, что та взорвалась.

Но соседние пока горели. И глядя на них примерно секунду, подумать о жизни Кишинидзе не дал. Сменив стаканы, он улучшил момент и подлил с точностью робо-бармена.

Творчество надо поощрять.

— Одно, жалко, мужики, — заметил Стасян, доставая осколки стекла из волос и вновь присаживаясь. — Глори-Холи теперь своих потеряю… А так и не понял, кого больше любил… Борь… может ты найдёшь мою глори-хол?

«Чё блядь?», — спросил внутренний голос Глобального, а голова почему-то только кивнула.