Духовный способ сбросить вес: 21 урок здоровья, стройности и душевного равновесия

В самом термине «комплаентность[1] пациента» есть некое фашистское, приводящее в содрогание качество: он звучит так, как будто один человек манипулирует другим, а другой смиряет перед первым свою волю. В краткосрочной перспективе я могу заставить вас изменить ваш образ питания, но рано или поздно (обычно — рано) какая-то часть вашей души восстанет. (Помните, фраза «не ешь яблоко» не сработала? А ведь ее произнес сам Бог…)

Да и понятие «волевое усилие» — это всего лишь еще один способ сказать, что вы заставляете себя сделать что-то, а заставлять себя — это нежизнеспособная тактика. Я повторюсь: жизнеспособны только любовь, радость, удовольствие и свобода.

Когда мы неизбежно «соскакиваем» с диеты, то обычно виним себя самих. Таким образом, унижение, вина, гнев и стыд являются неотъемлемой принадлежностью большинства диет и программ по изменению образа жизни; а ведь они входят в число наиболее разрушительных эмоций.

Вместо всего этого, взяв в проводники Марианну, мы можем обратиться к коренной причине своего страдания: мы забыли, кем в действительности являемся.

…

Слово «исцеление» происходит от слова «целый». Термин «йога» происходит от санскритского слова, обозначающего «собирать воедино».

Наука помогает нам найти документальные доказательства мудрости древних традиций.

Близость целительна. Доверие — это все, потому что мы можем быть близки лишь в той степени, в какой позволяем себе эмоциональную уязвимость. Отношения, отличающиеся полной преданностью с обеих сторон, дают возможность обоим участникам ощущать абсолютное доверие друг к другу. Доверие также позволяет нам чувствовать себя защищенными. Когда мы ощущаем себя в безопасности, мы можем открыть свое сердце другому человеку и предстать перед ним совершенно обнаженными и уязвимыми — физически, эмоционально и духовно. Когда наше сердце полностью открыто, мы можем испытывать глубинные уровни близости — близости целительной, радостной, могущественной, созидательной и невероятно волнующей. Мы можем уступать друг другу благодаря своей силе и мудрости — а не из страха, слабости и покорности.

Если это доверие было грубо подорвано скверным физическим, сексуальным или эмоциональным обращением — в особенности со стороны родителя или родственника, которым полагается защищать нас, — тогда такая близость может быть опасной и пугающей. Переедание часто становится способом защиты от дальнейших злоупотреблений — но вместе с тем оно изолирует нас от целительной близости, в которой мы больше всего нуждаемся.

Ценности единения, сочувствия, прощения, альтруизма и служения являются частью почти всех религиозных и духовных традиций, равно как и многих светских. Они суть то, что немецкий философ Лейбниц называл вечной философией — это общий, неизменный фундамент всех религий, обнажающийся после того, как вы отодвинете в сторону ритуалы и формальности, которые слишком часто используются ради разобщения, а не объединения.

Альтруизм, сочувствие и прощение могут быть целительны как для дарителя, так и для принимающего дар, потому что дарение их другим с открытым сердцем помогает исцелить чувства изоляции и одиночества, отделяющие нас друг от друга.

…

Когда мы прощаем других, это не извиняет их поступков; это освобождает нас от нашего стресса и страдания.

Это позволяет перейти на более глубокие уровни близости и единения, которые обладают мощными целительными способностями. Когда вы встречаете ненависть любовью, а страх — надеждой, это трансформирует вас, равно как и всех, кто вас окружает.

Древние свами и рабби, монахи и монахини, муллы и махариши применяли духовные практики не просто как могущественные техники, позволявшие справляться со стрессом, — хотя они способны и на это. Эти методы также являются мощными инструментами трансформации и возвышения, обеспечивая человеку непосредственное переживание того, каково это — быть счастливым и спокойным, если просто перестать нарушать естественное состояние внутреннего покоя.

Эти техники не приносят мира и счастья; они просто помогают нам испытать и вновь открыть тот внутренний покой, который в нас уже есть, — как только мы перестаем его нарушать. Как часто повторял экуменический духовный учитель Свами Сатчидананда: «Я — не деятель; я — неделатель ».

…

Молитва и медитация позволяют нам с большей целенаправленностью обращаться к нашей собственной внутренней мудрости.

Вам случалось просыпаться посреди ночи и обнаруживать, что вы уже знаете ответ на вопрос, который вам долго не давал покоя? Любая духовная традиция упоминает «тихий, слабый голос» внутри нас — голос, который говорит очень ясно, но очень тихо. Он легко тонет в болтовне и суете повседневной жизни. Для многих людей единственный момент, когда их разум достаточно спокоен, чтобы можно было услышать внутренний голос, — это когда они просыпаются посреди ночи. И порой он говорит: «Прислушайся, обрати на меня внимание. Мне надо сказать тебе нечто важное».

В конце занятия медитацией — не важно, занимало ли оно одну минуту или целый час, — мой разум становится намного более спокойным и умиротворенным, и я могу расслышать этот тихий, слабый голос гораздо отчетливее. Тогда я спрашиваю себя: «На что же такое я не обращаю внимания, что мне необходимо услышать?» — и жду, и прислушиваюсь.

Со временем я научился доверять своему внутреннему голосу и распознавать его. Это может делать каждый. Если научиться прислушиваться к внутреннему голосу в минуты покоя, мы можем получать к нему доступ и в моменты стресса, когда он нам нужнее всего.

Если мы уделяем внимание собственной внутренней мудрости, то часто оказываемся способны распознать проблему на ее ранней стадии, когда с ней легче разобраться. Как однажды сказала Опра Уинфри: «Прислушивайся к шепоту, пока он не стал воплем».

Медитация, молитва и другие духовные практики могут обеспечить нам непосредственное переживание взаимосвязанности всей жизни. На одном уровне мы обособленны и отделены друг от друга. Вы — это вы, а я — это я.