Кто-то сверлит соседнюю стену.
— Дерьмо. — Мэгс садится на пятки.
— Который час? — Я сажусь на кровати в поисках часов.
Мэгс смотрит на часы.
— Девять пятнадцать!
— Черт! — Я снимаю ее с себя, пытаясь выбросить из головы мысли о том, что я практически был в ней. Я должен был приступить к работе больше часа назад. Мне и без опозданий хватает дерьма!
— Черт, — вздыхает Мэгс, когда я выпрыгиваю из постели. — Я раздела тебя снаружи.
— Все в порядке, я взял свои вещи, когда закрывал дверь. Они на стуле.
— О, слава Богу.
Я стараюсь натягивать одежду как можно быстрее. Сверление прекращается и начинается стук. Кажется, кто-то пытается выразить свою точку зрения.
— Блядь, блядь, блядь, — бормочу я, пытаясь натянуть носок. Спенсер будет еще более невыносимым, чем обычно. Не могу поверить, что мы проспали! Не могу поверить, что, проснувшись, совершенно забыл о работе.
Обычно я просыпаюсь и составляю в голове подробный план на день еще до рассвета. Большую часть взрослой жизни будильник не был мне нужен. В последнее время стало еще хуже из-за постоянного присутствия Мэгс. Поэтому мне даже и не пришло в голову, что я мог проспать работу. Как я мог быть так спокоен? Я?
— Мне нужно идти, — рассеянно говорю я, хватая ботинки. — Извини. — Я поднимаю взгляд, а она сидит там, куда я ее посадил. Голая.
Я сглатываю.
У нее всегда была способность выбивать почву из-под ног. Но теперь, когда она смотрит на меня своим всезнающим взглядом, я практически чувствую, как ее руки сжимают мое горло. Мне нравится, что она принимает решение, когда мне делать очередной глоток воздуха.
Я не знаю, что произойдет дальше, но по какой-то необъяснимой причине я совершенно со всем согласен.
Что, черт возьми, со мной происходит?
— Что случилось? — смеется она. — Выглядишь так, будто борешься сам с собой.
— Я просто пытаюсь понять, что ты со мной сделала. Я абсолютно…
— Что? — она хмурится.