День склонялся к концу. Холм и высокие обрывы были освещены красноватым светом. Прилив почти кончился. Странная лодка, приближавшаяся к реке, держалась середины течения. Люди, сидящие в ней, по-видимому, плыли к берегу, чтобы узнать причину выстрелов на возвышенности. Большего несчастья, кажется, нельзя было ожидать для беглецов: с одной стороны — испанцы, дикие горные жители Галиции, которые едва ли откажутся от преследования незнакомцев, с другой — представители испанской власти, попасть в руки которых означало для беглецов отправку в Англию.
Увидев береговую стражу, Мессенджер дал рукою знак молчать, наложил на лодку ветки и шепнул другим держать лодку покрепче. И стали ждать, затаив дыхание, когда восемь человек в военной форме в это время пересекали бухту, направляясь к противоположному берегу.
Все пятеро спрятались под ветками и оставались неподвижны. Их положение немного улучшилось: береговая стража не сделала никакой попытки обыскать берега бухты, видимо, она и не подозревала о присутствии лодки у берега. Но их беспокойство усилилось, когда они увидели, что стражники направляются к скалам, где окончила свое существование «Семирамида».
— Принц, — проговорил Кеннер, побледнев, — они гребут прямо к рифу! Видите?
— Да, — отвечал коротко Мессенджер, — разве нам нужно плыть за ними?
— Но ведь они найдут деньги!
— Возможно! Всякий, кто попадет на яхту, найдет там деньги. Если они пойдут туда, то захватят золото с собою!
— Он прав! — воскликнул Берк, скрежеща зубами. — Они идут по направлению к яхте. Посмотрите на них теперь!
Лодка действительно шла по направлению к морю. Раз или два раздались ругательства американца, но Мессенджер сидел очень спокойно; лицо его выражало озабоченность. Это были ужасные четверть часа, когда удалявшаяся лодка направлялась к заливу. Наконец крик, который нельзя было сдержать, вырвался у пятерых, и Кеннер зарыдал, как женщина. Береговая стража обогнула мыс; в заливе не было никого.
— Эти десять минут, — сказал Мессенджер, вытирая катившийся по лбу пот, когда критическая минута прошла, — были худшими в моей жизни!
Кеннер угощался уже ромом, другие тоже пили, пока Фишер, чиня свои лохмотья, начал рассказывать им, что произошло на берегу. Когда он рассказал о своей встрече с молодой испанкой, Кеннер поспешно посмотрел на него и стал что-то обдумывать. Если бы Мессенджер обратил на него внимание, то вспомнил бы его слова в Монако, что он снова увидит испанку, но настоящие нужды заглушили всякое воспоминание, и Кеннер хранил молчание до конца рассказа Фишера. Затем ему сделали хорошую перевязку на руке, которая была сильно поранена.
Берк вставил свой совет:
— Без сомнения, мы много повредили себе тем, что входили сегодня утром в этот хлев! Можете быть уверены, что высокий испанец рассказал о нас своим товарищам, а те передали другим, и теперь о нас знает вся округа. Что вы после здесь будете делать, Принц? Я много разъезжал по дорогам, но мне никогда не приходилось так плохо, как теперь!
— Ну, — сказал Кеннер, прерывая наконец свое молчание, — пусть груз лежит там, черт с ним! Деньги можно достать и на берегу. Какие у нас шансы на успех, если ваша жизнь будет в опасности, когда вы покажетесь в городе, и у вас нет другого судна, кроме этой скорлупы, которая не провезет вас и десяти миль по морю, особенно в такую погоду, как теперь?!
— Это довольно верно! — сказал Мессенджер. — Но рассудите сами, как нам пройти по Испании, не имея шиллинга в кармане, когда, вероятно, о нас опубликовано по всей Европе?! Нет, я останусь здесь до тех пор, пока могу двигаться. Если кто хочет, пусть уходит теперь!
— Где останетесь вы, там и я останусь, — сказал Кеннер. — Вы меня хорошо знаете!
К ним присоединился и Берк. О Фишере нечего было говорить. Отдохнув немного и дождавшись темноты, решили выехать в залив — взглянуть, что сталось с яхтой, лежало ли золото все еще на корме судна или яхта сломалась и бочонки свалились в море? Увидят ли они когда-нибудь это сокровище или оно исчезло в пучине с бесчисленными мертвецами, с другими судами и богатствами, поглощенными Атлантическим океаном во время своих побед? Завладел ли им кто-нибудь на берегу? Если им удастся найти свое золото, смогут ли они провезти его через Испанию? Это была только десятая доля тех вопросов, которые беглецы предлагали себе, таща лодку по отмелям залива до тех пор, пока большие волны не подхватили ее.
Взоры всех были устремлены на риф, и когда перед ними показалась скала, как темная башня, у Берка вырвался крик торжества, так как корма ясно выделялась над водою.
Несколько взмахов весел привело их к тому месту, в котором лежали останки «Семирамиды». Это было далеко от мели. Они должны были провести лодку в бухту и ждать прилива, который был час назад. Когда течение сделалось более быстрым, Берк соскочил с носа на яхту и, войдя на корму, исчез в каюте. Но другие ждали молчаливо, не находя слов и вполне сознавая важность как хороших вестей, так и дурных.
XV
ebooksa