Учитель для ангела

— Если честно, объяснение было довольно мутным, — признался Ро, — что-то насчёт спасения Аэрии и сохранения управления Пятёрки. Он якобы не хотел, чтобы кланы опять передрались за ресурсы Игры.

— Бред какой-то, — Вран не удержался от нецензурного ругательства. — Мы же сто раз это с ним обсуждали. Нет, это ложь.

— Или самообман, — подсказал Ро. — Кстати, а как ты умудрился вернуть себе сталкерские способности после того, как тебе стёрли память? По идее, ты вообще не должен был выжить. Сам знаешь, в Аэрии полно всяких примочек, которыми нужно уметь пользоваться, если не хочешь, чтобы тебя раскатало в блинчик. Любая случайность могла отправить тебя на перевоплощение, а без знания техник управления реальностью ты завис бы в фазе посмертия на века, если вообще когда-то сумел бы вернуться. Аэру без памяти находиться на свободе в нашем мире тупо опасно.

— А я и не был свободен, — Вран задумчиво посмотрел на порозовевшие в преддверии заката небеса, — только тогда я этого не понимал. Кто-то держал меня взаперти, кормил, ухаживал и обучал. Я-то думал, что именно так и воплощаются все аэры, а мой наставник заботливо поддерживал моё заблуждение. Это был Литар, как я теперь понимаю.

— Получается, что способность контролировать реальность — это вовсе не рефлекторная функция аэрского ума, — заключил Ро, — этому нужно учиться. И долго тебя держали под замком?

— Лет десять, наверное, — Вран горько улыбнулся, — а потом мой наставник меня убил.

— То есть как? — от неожиданности Ро аж поперхнулся.

— Зашёл в мою комнату и без объяснений спустил курок, — пояснил Вран. — Я ж не ожидал такой подставы, а потому даже не успел удивиться.

— И что, ты так просто спустил ему убийство? — Ро возмущённо запыхтел. — Вообще-то, в Аэрии за это развоплощают.

— Разумеется, я наведался в тот дом, когда вернулся в мир живых, — заверил своего мстительного собеседника Вран, — но моего наставника там уже не было. Зато я нашёл на столе сертификат на право собственности, оформленный на моё имя каким-то незнакомцем, а ещё рекомендацию от члена клана Арокани на поступление в школу спас службы. Вот так и появился сталкер Вран.

— Похоже, твой хитрый дружок не слишком доверял своим подельникам, — на лице Ро появилась ехидная улыбочка, — а потому подстраховался на тот случай, если Пятёрке вздумается устроить тебе тот самый несчастный случай, чтобы отправить твоё сознание в нирвану на веки вечные. Думаю, и убийство имело целью исключить возможность идентификации тебя как Ставрата даже по внешнему виду. Оказывается, Вен не так прост, заранее всё продумал.

— Да, приходится признать, что его предательство не было спонтанным порывом, — взгляд Врана налился болью, словно свинцом. — Что я сделал не так, Ро? Почему друзья меня предают?

От его собеседника не укрылось, что Вран причислил его к друзьям, а заодно и к предателям. Первое несомненно было лестно и грело душу, а вот от второго у обвиняемого аж свело все внутренности и захотелось как-то оправдаться. До сих пор Ро считал, что это именно Вран предал их дружбу, когда обрёк его на унизительную и весьма болезненную операцию, чтобы отомстить за поруганную честь своей женщины. В то время он считал Эву аватаром, а потому аэрскому снобу даже в голову не пришло принимать во внимание её чувства. И тут ему в голову пришла шальная мысль, а что если бы на месте Эвы была Василиса, и кто-нибудь изнасиловал бы его любовницу? Ярость, затопившая в это миг сознание Ро, удивила даже его самого. Так можно ли было винить Врана за то, что он отмстил за оскорбление? И кто же кого тогда предал?

— Признаю, ты имел право на месть, — процедил он сквозь зубы.

— Это ты о чём? — похоже, мысли Врана сейчас были так далеко от тех трагических событий, что он даже сначала не понял, о чём толкует его собеседник. — А, это насчёт кастрации, — догадался он. — Неужели ты так до сих пор и не понял, что я не пытался тебе отомстить, просто защищал Эву от агрессора наименее болезненным способом. В качестве альтернативы можно было запереть тебя в подвале на всю жизнь. Разве это было бы для тебя менее болезненным?

— Знаешь, я всё чаще начинаю подозревать, что ты святой, — проворчал Ро, — только прикидываешься хладнокровным мерзавцем.

— Я не святой, а глава клана, — Вран горько усмехнулся, — причём облажавшийся по полной. Как можно было не почувствовать, что мой друг готовит предательство? Но самое поганое — это то, что я до сих пор не понимаю, что его толкнуло на столь роковой поступок. Наверное, мой конец даже можно назвать закономерным. Если уж взял на себя ответственность за жизни близких, так отвечай.

— А тебе не кажется, что в этом мире кое-кто станет по тебе скучать? — раздражённо бросил Ро. — И я говорю не только о себе, если ты не понял.

— О Василисе? — голос Врана невольно дрогнул. — Ты ведь о ней позаботишься?

— Уже позаботился, — самодовольно заявил Ро. — Благодаря моему психологическому эксперименту Василиса избавилась от своей защитной скорлупы, но в том-то и засада, — самопальный психолог скрипнул зубами. — Когда наша бабочка вылетела из своего кокона, вдруг выяснилось, что некоторые барышни могут любить только одного определённого мужика, причём во всех своих воплощениях. Не догадываешься, о ком я говорю?