"Каррр?!" – чёрный ворон подлетел к ней на одном крыле. Второе крыло было сломано.
– А вот то и случилось, Григорий. Анализы плохие. Кровь, моча – всё с каким-то изъяном, – сказала Регина, стаскивая сандалии на сплошной подошве.
"Карррррр?"
– Нет. Не совсем всё плохо. Будем над этим работать. Как сказала врач "А что Вы хотели, первородка в тридцать шесть лет?" Знаешь, как она меня называет?
"Даже не догадываюсь".
– Старородящая!
Ростоцкая прошла в столовую-гостиную и огляделась. Как же она любит этот купеческий дом на пригорке. Регина улыбнулась и зажмурилась – скоро по этим половицам побегут крошечные босые ножки. Топ-топ, топ-топ.
"Сама она староррродящая! Сейчас женщины и в пятьдесят лет рррожают. Надо рассказать Арррхипову. Пусть поговорит с этим горрре-докторрром! Вправит ей мозги на место".
Чёрный ворон вспорхнул, взлетел на одном крыле и занял своё место на крыше резного буфета красного дерева.
– Тихо-тихо, спокойно. Не надо ей ничего никуда вправлять. Так-то она тётка хорошая, самое главное, грамотная и работу свою любит. А ещё о беременных печётся как о своих родных дочерях.
"А чё обзывается тогда?"
– Просто немного грубовата. Знаешь, у неё такой врачебный цинизм присутствует в поведении.
Регина мыла руки, когда звонок жалобно возвестил о нежданной гостье. Ростоцкая выглянула в окно.
– Батюшки! А её-то какая нелёгкая ко мне занесла?
Перед калиткой переминалась с ноги на ногу белокурая женщина пышных форм.
"Кто там?" – не выдержал любопытный Гриша.
– Одноклассница бывшая, – крикнула Регина, выходя из дома.
Алёна Новак почти не изменилась – те же пухлые щёки с аллергичным румянцем, те же светлые локоны, собранные в хвост.
– Привет, Регина. Пустишь в дом? Разговор есть, – сказала женщина, оглядываясь по сторонам, как заправский шпион.
– Привет. Проходи, конечно, – сказала Ростоцкая, открыла калитку, пропустила гостью во двор, тоже зачем-то оглядываясь по сторонам. Даже носом повела, как ищейка. За гостьей пролетел ароматный шлейф свежей выпечки.