Из парка мы вышли в самый центр городка. Широкая и короткая улица, вымощенная плохо обработанным булыжником, соединяла две круглые площади. На одну из них выходил уже знакомый мне вокзал, на другую — монументальное, дореволюционной постройки сооружение, обнесенное массивной колоннадой. Между колоннами рябили красно-синей мозаикой многочисленные вывески районных учреждений. Спиной к сооружению стоял в длинной, до пят, бетонной шинели Сталин, строго поглядывая вдоль улицы. Улица, почти сплошь состоявшая из торговых точек, называлась «имени Ивана Франко». Несмотря на рабочее время и жару, на улице толпился заинтересованный торговлей народ.
— Ну как наш Китеж-град, понравился? — спросил сдержанно Ступак.
— Конечно, не Рио-де-Жанейро, — ответил я, — но жить, по-моему, можно… А парк просто чудесный!
— Тогда заглянем на главный объект и — в школу.
Мы снова очутились в тихом украинском селе. Метров через двести от центра между двумя мазанками поднялись над каменным фундаментом почти под крышу кирпичные стены.
— Вот. Великая стройка. Если раньше не сбежите, будем через год праздновать новоселье.
Я довольно равнодушно осмотрел объект.
— Наверно, это страшно хлопотно — заниматься строительством?
Ответ Андрея Павловича я не понял. Он сказал не сразу:
— Страшно будет, когда оно кончится.
Через несколько минут мы были в школе. Ступак подвел меня к полуоткрытой двери директорского кабинета и слегка подтолкнул в спину:
— Ну, вратарь, готовься к бою!
На этот раз директор оказался на месте. Когда я вошел в кабинет, он что-то писал за столом. Я увидел седую, аккуратно причесанную голову, склонившуюся над бумагами, а над головой — черную, обильно изукрашенную резьбой спинку кресла. Директор, разумеется, слышал скрип двери и шаги, но не перестал писать и, не поднимая головы, продолжал методично выводить на тетрадном листе строчку за строчкой.
Молча стоять было неловко, и я спросил с заметным опозданием:
— Разрешите войти?
— Вы ведь уже вошли, — ответил директор резонно и указал мне рукой с пером на стул.
Я присел, дожидаясь. Мой первый начальник поставил на своем письме красивый косой росчерк и только тогда положил ручку и поднял глаза.
— Я вас слушаю.
— У меня к вам назначение на работу…
— Очень приятно. Где же оно?
ebooksa