Сама дура виновата

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ну да.

Губы были смяты — довольно бесцеремонно, весьма нагло и неприлично жарко. Аж курьер что-то там квакнул. Хотя, может, он букет устал держать.

— Женщины обычно не уходят от меня, пока я об этом не попрошу, — пояснил Егор, отрываясь от моих губ, зато впечатываясь бедрами в живот. Так знакомо, что там, в животе, в нижней части особенно, что-то сладко заныло.

— Так это у тебя инстинкт охотника пробудился? Догнать, поймать и поставить галочку? — хмыкнула я, но на всякий случай обняла его за пояс. Вдруг решит, что цель достигнута и можно уходить.

— Две галочки. Может, даже три, — кивнул Егор. — И ты мне еще экскурсию должна.

— О господи… — закатила глаза Элка. — Комната Дарины вторая слева, валите уже, смотреть тошно. А ты давай сюда букет, хватит глазеть, — это она уже курьеру. — Чай будешь? С шоколадкой.

— Это моя шоколадка! — не поворачиваясь, вякнула я. Поворачиваться было неудобно — я восторженно пялилась на Егора.

— Твоя шоколадка тает у тебя в руках и, кажется, не против растаять во рту, — проворчала Элка. — Сладостей ты теперь лишена на неделю, а вот лимончик могу выдать, чтобы не так лыбилась.

— Я тоже хочу чаю, — сказал Егор. — И побыть шоколадкой тоже хочу.

— И лимончик?

— И лимончик.

— Ну что ж, — вздохнула Элка. — Заходите все, ты, с букетом, тоже. Чай так чай.

— Или все-таки в твою комнату? — горячо шепнул мне на ухо Егор, когда Элка прошествовала на кухню, и курьер в обнимку с букетом — следом. — Ты лишила нас очень сладкого утра, может, доберем быстренько?

— Быстренько?

— Тоже верно… — Егор развернул меня в сторону кухни и шлепнул по попе, задавая направление. — Чем дольше ожидание, тем больше сил я наберусь для того, чтобы наказать тебя за побег. Долго, тщательно и очень, очень жестоко…

Глава четырнадцатая, в которой курьер ненадолго становится почти главным героем

Егор прошел на кухню, курьер наконец расстался с букетом и тоже бочком протиснулся по коридору, а я замешкалась, цепляясь за Элку.

— Что случилось? — удивилась она, увидев мой панический взгляд. — Теперь что не так?

— Все случилось! Все! Я не одета! Я не накрашена! Ты видишь, в каком я виде! Эл!

Это была катастрофа! Домашняя футболка очень-очень оверсайз — даже для меня оверсайз! — широченные афгани с неотстирываемыми пятнами. Я вот как-то не думала после душа, что у меня опять будет сексуальное свидание с ненасытным юным хищником, обладающим идеальным телом!