Человек-тень

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я не сделаю тебе больно. То есть сделаю, если ты не угомонишься. Я не могу позволить тебе так вести себя. Но если ты перестанешь, все будет хорошо.

– Ты собираешься изнасиловать меня. И убить. Я не дура. Я смотрю новости. В школе нам говорили о таких типах, как ты.

– Что за гадкие речи? У меня нет намерения кого-то насиловать. Что бы подумала моя жена, если бы я совершил такое?

Мэгги сделала шаг назад и воззрилась на него.

– Ты что, слабоумный? – спросила она.

Фергюс стиснул зубы. Ему хотелось прилечь. К этому моменту Мэгги уже должна была познакомиться с Элспит и они должны были беседовать в своей маленькой квартире, чтобы получше узнать друг друга. А Фергюсу уже давно нужно было принять болеутоляющие. Сначала у него начала чуть-чуть болеть верхняя часть левой руки, но теперь боль перекинулась на грудь и сжимала ее, словно тисками, так что ему было трудно дышать.

– Я не слабоумный. Нельзя так говорить. Это грубо.

– Ты похитил меня. Ты думаешь, твоей жене это понравится? И где она? Здесь?

Мэгги повернулась и пустилась бежать. Наконец-то, подумал Фергюс. В глубине дома ему будет легче держать девчонку под контролем, чем на кухне.

Взяв разделочный нож, который он давно спрятал на одной из верхних полок, Фергюс последовал за Мэгги. Она орала во все горло, чтобы он не приближался к ней, и одновременно отступала к лестнице, а затем начала подниматься, перешагивая через ступеньки. Наконец в коридоре третьего этажа девочка замолчала, и все ее внимание сосредоточилось на столовом приборе в его правой руке.

– Жди там, – приказал Фергюс, направив нож на нее.

На лестничной площадке имелась только одна дверь. Фергюс подошел к ней, посмотрел в тот из глазков, который был расположен на обычном месте, затем встал на колени и быстро заглянул во второй глазок, который он проделал на уровне бедер. Путь был свободен. Он отцепил от пояса связку ключей и бросил их Мэгги под ноги.

– Самый большой серебристый ключ, – сказал он. – Открывай!

Из глаз девочки текли слезы, капая на потрепанный ковролин под ее ногами. В ней больше не осталось воли к сопротивлению. У Фергюса раскалывалась голова, в его грудь словно вонзили нож для колки льда, и он был рад тому, что Мэгги наконец перестала ерепениться. Подобрав ключи, она попыталась вложить свою иссякающую энергию в еще одно оскорбление, но смогла только жалко мяукнуть.

– Оставь ключи в замке и зайди внутрь, – пробормотал Фергюс. – Увидимся завтра.

– Что там? – прошептала Мэгги, заглянув в темный коридор. Там горела всего одна лампа в спальне.

– Твоя новая мать. Может быть, она понравится тебе больше.

Фергюс втолкнул Мэгги внутрь, запер за ней дверь и встал. Лестница колыхалась, то подплывая к нему, то удаляясь. Дрожащими пальцами Фергюс попытался нащупать перила, шаря в том месте, где они находились прежде, но расстояние до них увеличилось.

– Я не могу спуститься, – пробормотал он. – Тут погас свет. Где выключатель?

Лихорадочно шаря рукой в потемках, существующих только для него, Фергюс непроизвольно повернулся боком, споткнулся и полетел вниз левым плечом вперед, удивляясь тому, как он может падать, если еще секунду назад он неподвижно стоял в своем собственном доме. Ему никогда не доводилось кататься на американских горках, но, наверное, он испытывал бы на них такие же чувства, как сейчас. Качаясь на качелях в раннем детстве, он всегда представлял себе свою мать, которая стояла перед ним, протягивая руки. Она не покинет Фергюса сейчас, когда он особенно нуждается в ней. Катясь по узкой лестнице, он улыбался, видя, как мать появляется внизу, уверенная в том, что с сыном не может произойти ничего плохого, раз она стоит там, готовая уберечь его от всего.