Между психотерапевтом и клиентом. Новые взаимоотношения

1. Они должны быть испытаны в присутствии лица, на которого эти влечения и чувства теперь направлены.

2. Переживаемые заново чувства должны быть выражены тому лицу, на которое они направлены. Клиенту недостаточно только молча испытывать эти чувства.

В этой связи терапевтичной оказывается ситуация, когда прежние чувства переживаются заново в отношении кого-либо в той мере, в какой они выражены этому лицу. Последнее ведет к следующему условию:

3. Новый объект старых чувств — личность, на которую они направлены, должна быть готова, даже настроена обсуждать чувства и влечения клиента с интересом, объективно и без защит. Согласно Гиллу, это абсолютно неотъемлемое условие терапевтического процесса. Учитывая низкую вероятность встречи подобной реакции в нашей обычной повседневной жизни, нетрудно понять, почему Гилл рассматривал возможность терапевтической ситуации как уникальную.

4. Клиенту необходимо помочь обнаружить прошлый глубинный источник переживаемых им заново импульсов. Таким образом, воспоминание и новое переживание становятся органически смешанными.

Уже упоминавшийся пациент Фрейда, который не мог совместить любовь и страсть, рано или поздно обнаруживает, что испытывает к терапевту (независимо от того, женщина это или мужчина) влечения, которые считает запретными. Как мы видели в главе, посвященной Фрейду, этого требует вынужденное повторение.

Если терапевт:

• помогает клиенту соприкасаться с этими чувствами, делает безопасным для клиента их выражение,

• обсуждает эти чувства с клиентом в неосуждающей, незащищающейся, заинтересованной манере,

• и в конечном счете, когда терапия продвинулась достаточно далеко, помогает клиенту обнаружить прошлые корни этих чувств,

• тогда выдвинутые Гиллом условия для терапевтического ре-переживания удовлетворяются.

Стоит упомянуть, что не только современные психоаналитики пришли к пониманию недостаточности одного лишь выделения причины симптома. Большинство терапевтических школ в той или иной степени поддерживают это убеждение, равно как и многие психологи, не являющиеся психотерапевтами. Психологи, исследующие законы научения, думают об этом следующим образом: в обучающем эксперименте наилегчайшим способом заставить животное или человека разучить (unlearn) старую реакцию является воссоздание ситуации, в которой эта первоначально заученная реакция была узнана. Фактически заставить кого-то забыть реакцию — очень трудно, если не воссоздать старую ситуацию. Пациент Фрейда заучил реакцию сексуального торможения на стимул «похожей на мать» женщины. Научающий психолог мог бы рассматривать такого пациента как нуждающегося в отучении от прежней реакции и научении новой, более соответствующей настоящим жизненным реалиям. Психолог усомнился бы в том, что простого объяснения истории приобретения старой реакции достаточно. Терапевты разных взглядов согласились бы с этим (хотя маловероятно, что большинство из них пришло бы к выводу научающего психолога). Как правило, терапевты считают, что давняя боль или старое влечение должны быть заново пережиты и лучше всего это сделать в процессе терапии; каждая школа при этом имеет свой собственный способ для осуществления подобного ре-переживания. Гилл не является здесь исключением.

Новое значение, выявленное в переносе

Особое внимание к ре-переживанию важно для психоаналитического понимания переноса. Для Фрейда ценность переноса заключается в его способности помочь пациенту вспомнить и вспомнить убедительно. Согласно Гиллу, ценность переноса состоит в том, что он дает клиенту возможность пережить еще раз старые побуждения и импульсы. Реакция изначально выражена именно теми импульсами и побуждениями, вызывающими боль и смущение, которые, в конечном счете, и привели клиента к терапевту. По мере того, как они снова переживаются в переносе, направленные теперь на личность терапевта, эти импульсы и побуждения получают иную реакцию. По Гиллу, это главная терапевтическая возможность, обеспечивающаяся феноменом переноса.

Такой взгля предполагает, что польза для клиентов состоит во все большем сближении терапевта с их переживаниями и непосредственно самих взаимоотношений. Это сближение включает их и, что важно: чувства, мысли, мнения, наблюдения, вопросы, желания, которые, как считают клиенты, имеет терапевт по отношению к ним.

Неизбежность сопротивления

Понятно, что клиента пугает созерцание переживания, свободного выражения любых — кроме наимягчайших и безопаснейших — чувств к терапевту. Нелегко высказывать кому бы то ни было свои чувства, впечатления или фантазии о нем. И насколько это тяжелее, когда мы рассчитываем получить от этой личности какую-то (порой значительную) помощь. А если мы вспомним, что развивающиеся отношения с терапевтом несут с собой все больше и больше бессознательных напоминаний о наших ранних и наиболее тяжелых временах, то нетрудно понять, как решительно будет сопротивляться клиент всем аспектам переноса — его переживанию, обнаружению, изучению корней.

Наиболее важная и тонкая работа, с которой сталкивается терапевт, — помочь клиенту в преодолении этого сопротивления. Причем так, чтобы осознание клиентом своих мыслей и чувств по отношению к терапевту, какими бы тонкими или замаскированными они ни были, могло постепенно возрастать. Позже мы рассмотрим, как Гилл помогал клиентам узнать, какие из этих чувств и мыслей являются переносом, то есть, какая часть этих реакций определена не только настоящим, но и прошлым клиента. Но на ранних фазах терапии все, что терапевт может и пытается делать, — это помочь клиентам узнать, насколько они захвачены своими отношениями с терапевтом. Далее мы увидим, насколько важен этот шаг для терапевтов, практикующих ре-переживание[47].

Расшифровка переноса

Чтобы помочь клиентам осознать свои взаимоотношения с терапевтом, терапевт должен, во-первых, быть достаточно восприимчивым к тому, что намеки на терапевтическую ситуацию, вероятно, будут закодированы, часто в форме ссылок на другие обстоятельства. Во-вторых, время от времени он должен чувствовать происходящее в самой терапевтической ситуации, чтобы знать, на какие стимулы реагирует клиент. Если клиенту кажется, будто на работе его критикуют, терапевт должен пересмотреть последние события в текущей терапии, дабы убедиться, не могло ли какое-нибудь из них навести клиента на мысль о критике его действий. При обнаружении такой возможности терапевту следует тактично и почтительно — насколько это возможно — взяться за расшифровку изложения клиентом этой ситуации. Гилл обращает особое внимание на такт и уважение, напоминая, что клиенты говорят то, о чем они думают, и то, о чем они говорят, составляет для них большую важность. Гилл полагает, что терапевт не станет говорить: «Вам кажется, что это я критикую вас» или «На самом деле, вы говорите, что это я критикую вас». Клиент не говорил этого и не имел это в виду. Лучше, если бы сенситивный терапевт мог сказать: «Я понимаю, что ощущение критики на работе очень беспокоит вас. И мне интересно, нет ли в дополнение к тому, что вы сказали, впечатления, что во время нашей последней сессии вы почувствовали критику с моей стороны»[48].