– Не забыть вспомнить. Садись.
Лейни опустился на нечто если и напоминавшее стул, то лишь весьма отдаленно – хлипкую конструкцию из черных металлических прутиков и ламинированного пластика. Столик был круглый, размером с автомобильную баранку. За синим стеклом колыхались огни невесть какому богу возжженных лампад. Японец в ковбойке и круглых, металлом оправленных очках яростно моргал. Австралиец сел на такой же из обгорелых спичек стул, полностью скрыв его под своей непомерной, как у борца сумо, горой мускулов.
– Ты вроде справился уже с джетлагом?
– Таблетки принял.
Вспомнилась тишина в сверхзвуковом самолете, ощущение, что он вроде и не летит никуда, а застыл на месте.
– Таблетки, – повторил толстый. – Гостиница приличная?
– Да, – кивнул Лейни. – Я готов к интервью.
– Ну что ж…
Мужик энергично помял свое лицо огромными, сплошь в шрамах руками, а затем взглянул на собеседника, словно удивляясь, откуда он там взялся. Лейни опустил глаза на нанопорный тренировочный костюм, словно снятый с кого-то другого – тоже очень крупного, но все-таки малость поменьше. Цвета не разберешь, в такой темноте все кошки серы. Расстегнут почти до середины груди. Чуть не лопается на этой чудовищной туше. Обнаженный треугольник кожи исполосован десятками разнообразнейших по форме и текстуре шрамов, речная дельта из какого-то бредового атласа.
– Ну, так что? – произнес австралиец.
Лейни перестал изучать шрамы и поднял глаза.
– Я насчет работы. Пришел на предварительное интервью.
– Серьезно?
– Вы интервьюер?
– Интервьюер? – Неопределенная улыбка, демонстрирующая вполне определенные вставные зубы.
Лейни повернулся к японцу:
– Колин Лейни.
– Синья Ямадзаки. – Японец чуть привстал и пожал Лейни руку. – Мы с вами говорили по телефону.
– Это вы проводите интервью?
Глаза очкарика заморгали еще чаще.