— Ч-что? — вздрогнула Азула. — Она?..
— Она не умерла, — криво улыбнулся я. — Дух сказала, что эта женщина пришла к ней несколько лет назад и попросила новое лицо и убрать её плохие воспоминания. Она получила то за чем пришла и Мать Лиц заменила её красивое лицо обычным и стёрла все воспоминания о том кто она была, о замужестве и… о её детях, которых она бросила.
Я крепко обнял Азулу, которую буквально затрясло.
— Ты… Ты узнал кем она стала, да? — спросила сестра, ток её чакры разогнался, что говорило либо о злости, либо о возбуждении — «нападай или беги». Азула предпочитала нападать.
— Да. Дядя Айро не хотел тебя расстраивать. Но я подумал, что когда-то обещал тебе, что всегда буду честен с тобой, всегда буду за тебя и между нами никогда не будет недомолвок. Дух сказала, что её стали звать «Норико». Так что думаю, что мы видели её на представлении. А руководитель театра Норен — это тот её любовник Икем или как-то так.
— Она сбежала к нему и живёт счастливой новой жизнью, — тихо хмыкнула Азула.
— Мама, это было так здорово! — внезапно услышали мы звонкий детский голосок. — Представление всем понравилось и мне тоже, когда я немного вырасту, я тоже буду играть в папином театре! Папа, ты же придумаешь пьесу специально для меня?
Я не поверил своим ушам, и, развернувшись, увидел «идиллистическую картину». Те самые Норен, Норико и девочка лет трёх-четырёх. Похоже они шли к дому, который как раз располагался на берегу. Своему дому.
Я обнял замершую Азулу крепче. Сестру колотило мелкой дрожью. Честно говоря, у меня тоже… проскальзывали не самые хорошие мысли. Видимо, как Азула выследила и уничтожила женщину, которая покушалась на меня, так и мне хотелось всеми силами защитить сестру от всех этих гадких мыслей, которые успела внушить ей Урса.
— У тебя глаза… загорелись, — тихо сказала Азула, коснувшись моей щеки прохладной ладонью и заставив посмотреть на себя. — Как у дикого зверя…
Впрочем, шаринган сильно расширяет обзор и я видел, что пара с ребёнком тоже замерла, и только то, как мужчина осторожно затолкнул себе за спину мелкую и женщину, немного привело меня в чувства.
— Идём отсюда, — взяла меня за руку Азула и шаринган разобрал каждое крохотное сокращение мышц на её лице, которые говорили, что моей сестре больно, но она сдерживается. Ради меня. — Мне уже всё равно, она не имеет надо мной никакой власти, — соврала Азула.
Я принял это враньё. И мы медленно прошли мимо замершей семьи.
— Это же принц и принцесса, мама? — тихо спросил детский голосок новой дочери бывшей Урсы.
Мне кажется, если бы это был мальчик, это бы не так ударило по моей сестре, которую будто бы «заменили» другим ребёнком, ведь условно Урса любила сына. Своеобразно, но вроде как любила. Дочь же свою она явно ненавидела, вымещая на Азуле своё отношение к Озаю. У меня зубы заныли от всех этих мыслей, а во рту стало кисло.
Но спокойно уйти нам не дали.
— Так… Это правда? — в спину спросила тётка. Урсе на самом деле досталось не особо примечательное простецкое лицо обычной крестьянки.
Азула остановилась, мне пришлось тоже остановиться и обернуться.
— Норен сказал мне, что вы — мои дети, но… Я вас забыла из-за вмешательства могущественного духа.
Азула почти безумно рассмеялась.