— Понимаем, еще как понимаем, — молитвенно сложила я руки на груди, а Марго снова предложила ему чаю.
Пал Палыч подумал с полминуты и согласился, признавшись, что очень уж вишневое варенье уважает. А еще поинтересовался, не Марго ли его варила.
— А то кто ж еще? — радостно удовлетворила я его здоровое любопытство.
После чего Павел Иваныч не преминул, заметить, что это даже по вкусу чувствуется, и этак многозначительно на Марго посмотрел.
— Да вы кушайте, кушайте, — расцвела Марго, выгружая в вазочку остатки варенья из банки.
— Не откажусь, — смачно причмокнул губами Павел Иваныч и тут же запустил в вазочку ложку, не сводя с Марго своих хитрющих прищуренных глаз. Как будто она ему удовольствия не меньше, чем вишневое варенье, доставляла. А уж когда оставшиеся полбанки прикончил, довольно погладил себя по животу и назидательно изрек: — Вот и занимались бы вы, чем вам положено, вареньем, соленьем, а то в сыщицы подались. Где это видано? Дети у вас опять же, а вы себе приключения ищете. Ну, совсем одурели бабы!
Мы с Марго, хотя, как вы понимаете, и имели по данному вопросу отличную точку зрения, предпочли отмолчаться. Чтобы, как говорится, не нагнетать. И не зря, потому что такое наше смирение произвело на Пал Палыча столь же умиротворяющее воздействие, как и вишневое варенье.
Ну, хорошо, — удовлетворенно оглядел он горку вишневых косточек на столе, — вижу, вы все осознали…
— Осознали, осознали, еще как осознали! — хором заорали мы с Марго.
— Вот и молодцы, — похвалил нас с Марго заметно подобревший глава ликеро-водочной безопасности. — Так что, на первый раз, думаю, выговором обойдемся. Только вот еще что… Этот мужик, что шею себе свернул, он вам случайно не знаком?
— Да откуда же? — вытаращилась я на него, как таракан из-за плинтуса. — Ну, вы сами-то прикиньте, я ведь в доме всего-то за два часа до него объявилась, а, может, и того меньше. К тому же его подружка вашей хозяйки привела, а я с ним даже словом не обмолвилась. Да вы у нее, у Киры этой, про него спросите, если вам надо…
— И у нее спросим, а як же ж, — бодро заверил нас с Марго Пал Палыч. — И еще у многих. Не допустим, чтоб нашего хозяина всякие там мордували!
А что, — переглянулись мы с Марго, — его кто-нибудь разве мордует?
— А то нет! — по гладкой физиономии Пал Палыча тень промелькнула. Как черная туча по летнему небу. — Вы что, не знаете, что в стране творится? Каково сейчас олигархам приходится?
— Это да, — цокнула языком Марго, — что есть, то есть. Олигарха любой обидеть норовит.
— Вот то-то же, — завздыхал Пал Палыч. — Чуть что, раз и в кутузку. По малейшему поводу. А потому пошла у них такая тема… Короче, стали они, ну олигархи в смысле, вклад в государство вносить. Ну, кто чего. А наш-то недавно был в Лондоне и уже совсем было к каким-то там яйцам приценился. Почем, типа, за десяток. И тут, откуда ни возьмись, какой-то хмырь московский и прямо перед носом эти яйца и увел. Не дал вклад внести, собака!
— Да вы что! — возмущенно грюкнула чашками убиравшая со стола Марго.
— Точно говорю, — крякнул в сердцах глава ликеро-водочной безопасности. — А поскольку вклад вносить, хочешь-не хочешь, а надо, наш задумал памятник гордой княжне установить. А че, нормальная затея! Чего б нам свою национальную героиню не увековечить? Которая хазарам не продалась. Чтобы молодежь с нее пример брала! И с прочих своих предков, которые головы всякой нечисти рубили. А то у нас теперь, понимаешь, и идеалов нет. И гордости опять же не осталось! Что не так, скажете? — Не на шутку разгорячившийся Павел Палыч рубил ладонью воздух, почти как наши славные предки головы хазарам.
— Так, так! — синхронно закивали мы с Марго.
— Да, а памятник княжне будет какой-то важный мужик делать, у которого этих статуй немерено. Ну, столько, что в Москве уже места под них не хватает. Хоть одну на другую ставь, — объевшийся дармового варенья Пал Палыч громко икнул. — А у нас-то в Кондратове, слава Богу, есть где развернуться. Просторы, будь здоров. Жалко только подходящую кандидатуру для того, чтобы княжну с нее лепить, теперь не найти. Вон, как конкурс объявили, девки валом валят, а княжны среди них и нетути. Все такие квазиморды, прости Господи, ни глянуть, ни подержаться. Худые, как цапли. Никакой тебе русской стати!
ebooksa