— А профессионализм на что? — тут же выступила Марго в своей излюбленной манере.
Ну вот, опять! Можно подумать, мало я от этого профессионализма только за сегодняшний день натерпелась! В парикмахерской «Мимоза», в которой меня на двадцать лет омолодили!
— Но уже пять часов! — заныла я тоскливо.
— А редакция до шести работает, — безжалостно отпарировала Марго.
— Ой, да они уже, наверное, давно все разбежались, — попробовала я поторговаться, но Марго мои доводы проигнорировала.
— Ну, хорошо-хорошо, — сдалась я, — только что нам его фамилия даст? И вообще, зачем он нам, этот Макс? Он же совершенно случайный человек и не имеет к Лизе никакого отношения!
— Ну-у, во-первых, это еще не доказано, — загадочно молвила в ответ Марго. — А во-вторых, не забывай об угрозе главного москальцова цербера, который собирается нас посредством этого Макса к ногтю прижать. Точнее, его трагической смерти. Поэтому в наших интересах знать о нем все, что только можно. Только имея на руках факты, мы от этих ликеро-водочных горилл отобьемся.
— Что ж, если ты так считаешь… — я с чувством глубокого сожаления рассталась с уютным диваном. При этом сама я была такого мнения, что если Пал Палыч всерьез захочет на нас наехать, то ни факты, ни аргументы нам уже не помогут.
Итак, я поехала в «Кондрашку». Это по простонародному. А если выражаться официальным языком, то в редакцию газеты «Вечерний Кондратов». Не помню, говорила ли я, где она находится, но на всякий случай уточню. Естественно, на проспекте Демократов, правда, ближе к набережной Беглянки. В похилившемся двухэтажном особнячке с облупленными колоннами. Марго называет их греческим фронтоном, а я уверена, что они вместо подпорок задуманы. Хотя и не спорю, потому что у Марго, если кто забыл, глубокие греческие корни. И это помимо громогласного отчества Софокловна.
Впрочем, по дороге в «Кондрашку» голова у меня не этим забита была. Я все прикидывала, с какого боку мне к редакционной бухгалтерше подкатить, чтобы справки о Максе навести. И было уже легенду придумала, как будто бы этот самый Макс — мой беглый, скрывающийся от алиментов супружник, да вовремя сообразила, что помер может не прохилять, поскольку меня в «Кондрашке» вполне могли и запомнить. Я же сама в ней целых два раза объявления помещала. Первое, когда мы с Марго «студию эстетического прорицания» основали, а второе — это уже когда детективное агентство «Мозги и ноги».
Пришлось идти наобум. В надежде, что как-нибудь само вытанцуется. И ведь так оно и вышло, правда, с серьезными нервными потрясениями.
А теперь по порядку. Открываю я дверь, поднимаю голову и уже заношу ногу, чтобы на лестницу ступить, и вдруг пролетом выше вижу одного из подручных Пал Палыча, с которым он у нас дома шмон наводил. Так вот, этот типус неторопливо спускается по ступенькам, практически навстречу мне и по мобильнику трепется.
У меня сердце так и ухнуло вниз. А с ним и я, практически кубарем в полуподвальный этаж скатившись. Но, слава Богу, он меня не заметил, поскольку очень был разговором увлечен. Который и мне очень даже интересным показался. А главное, полезным.
— …Да, шеф, да, я выяснил, — талдычил он на ходу. — Этот Макс объявление в «Кондрашку» давал как Дыркин Владимир Семенович, а в гостиницу по паспорту Заметайло Ильи Николаевича устроился. А еще он…
Что еще такого интересного этот Макс отмочил, я, к сожалению, уже не услышала, поскольку тип из ликеро-водочной безопасности на улицу вышел, громко грохнув дверью напоследок. А я еще долго не могла опомниться, все стояла под лестницей и вздыхала: надо ж как оно бывает. Пока мой взгляд совершенно случайно не упал на ближайшую ко мне дверь, на которой вроде бы даже какая-то табличка имелась. Напрягла зрение — в полуподвале было сумрачно — и прочитала чуть не по слогам — «Кондратовское антипатогенное общество».
Сначала я, понятное дело, глазам своим не поверила, потом решила, что это не иначе, как перст судьбы, и толкнула дверь с вывеской. После чего она медленно, со скрипом отворилась, явив моему взору захламленную каморку, скоре всего, для швабр и веников предназначенную, старый двухтумбовый стол посредине, а за ним — согбенную фигуру в позе верховного главнокомандующего над планом широкомасштабного наступления по всем фронтам.
Я кашлянула в кулак, фигура нервно вскинула голову, и я узнала в ней моего бывшего мужа Ваньку. И, можно сказать, почти не удивилась этому обстоятельству, ибо кем только на моей памяти он не перебывал. И уринотерапевтом, и уфологом, и даже отцом Иоанном. А также левитировал, сопровождал души усопших по дороге в рай и вступал в контакт со снежным человеком. И вот теперь на очередном неизведанном поприще обнаружился. К тому же не на каком-нибудь там, а антипатогенном!
Ванька мне обрадовался. Или по крайней мере, сделал вид, что обрадовался. Вылез из-за стола и, широко раскинув руки, двинулся ко мне:
— Люба, это ты? Какими судьбами?
— Да так, мимо проходила, — увильнула я от Ванькиных объятий.
ebooksa