Пастор. Ты перестала видеть меня.
Тора. Постой, постой… как бы сказать… Ты был не таким… не грешным… а не таким…
Пастор. Я не понимаю, Тора…
Тора. Только не будешь сердиться?.. Мне больно говорить… Скажи, что не будешь.
Пастор. Никогда, Тора, что ты…
Тора. Ты так унижался перед ними… был такой жалкий, бессильный… Пастор Арнольд Реллинг не так должен был говорить… я не знаю, как, только не так… Ты испугался… Ты согласился бросить меня и Торика… потому что испугался…
Пастор
Тора. А что?..
Пастор. Незнание смерти…
Тора. Ты страдаешь, Арнольд…
Пастор. Я знаю смерть, может быть, как никто… У меня с ней страшные счёты… Тора…
Тора. Арнольд… прости меня…
Пастор
Тора. Я тоже, как-то не так. Я беспомощная. Ничего не знаю. Если бы я могла помочь тебе… Если бы я могла… Я слишком проста для тебя.
Пастор. Вся сила твоя в простоте.
Тора. Милый, бедный мой… Ну, пойди ко мне сюда. Садись ближе. Совсем рядом. Вот так. Как странно мне: я к тебе так привыкла. По-прежнему люблю твоё лицо, руки, глаза… Такое всё знакомое-знакомое. Такое родное, милое… Знаешь, точно ты любимая шкатулочка. Право. Всё из неё вынули, а шкатулочка по-прежнему… самая дорогая вещь.
Пастор. Тора… милая… я не могу…
Тора
Пастор
Тора. Ты только не плачь. Только не плачь. Ну, скажи: «маленький дружочек»… Ну, скажи… Помнишь, как я лежала в этой комнате, когда родился Торик? Ты принёс белые цветы… Отворил окно… Такой был весёлый… Всё смеялся… Я так люблю, как ты смеёшься. У тебя такое доброе и смешное лицо делается… Милый мой… Бесценный мой…