Сима
Клавдия Антоновна. Идём мы с Олинькой, а на дворе народ. Сойкин тут, Яшка-рыжий, Ершов, в темноте не разглядела всех. Бранятся, плачут, шум на всю улицу подняли. Увидали нас, к нам бросились, кричат все разом, не разберёшь… Я насилу выбралась. Уж Олинька с ними разговаривала.
Оля. Ты бы позвал их, Андрюша. Они говорят, что Прокопий Романович всем, кто за квартиру аккуратно не платит, велел завтра утром выселяться. Куда же они пойдут, Андрюша? Не на улицу же. Ты бы переговорил с дядюшкой. Нельзя так.
Андрей Иванович
Паранька
Андрей Иванович. Там на дворе жильцы стоят – позови кого-нибудь из них.
Паранька. Сейчас…
Андрей Иванович
Клавдия Антоновна. Ты бы позвал его, поговорил бы… Как бы не забранил потом…
Сима
Клавдия Антоновна. Всё бы лучше. Вместе бы.
Андрей Иванович
Клавдия Антоновна. Как знаешь, Андрюшенька.
Входят Сойкин, старуха, Яшка-рыжий. Двое жильцов, старики, остаются в дверях. За дверью видно ещё несколько человек.
Андрей Иванович. Вот, господа… говорят, там у вас случилось что-то…
Жильцы
– На улицу гонит…
– Разве так можно…
– Куда нам деваться?..
– Бога не боится он!..