Стало темно. Собака завыла близко, совсем под окном.
Дети испугались, притихли. Потом Анюта быстрым движеньем потянулась к матери, обхватила её за шею и зашептала прерывающимся голосом одно только слово:
– Мамынька… Мамынька… Мамынька…
И в груди у Марфы что-то задрожало. Она прижала девочку к своей груди и одними губами сказала ей:
– Терпи, деточка, скоро уж… скоро уж…
Но Анюта не успокаивалась. Она не могла не кричать.
Судорога проходила по её слабому тельцу, стоны давили ей горло, она задыхалась…
Марфа положила её на лавку. И встала.
«Уйду, – подумала она, – уйду куда глаза глядят. Не могу больше».
Она тихо подошла к двери, отворила её. Вышла в сени. Прислушалась. И в сенях было слышно, как кричит Петя и глухо бьёт ручками о тряпьё, как задыхается и кашляет Анюта.
«Не могу больше… Божья воля… не могу… Сама пусть померла бы… на них смотреть не могу…»
И она вышла на улицу и пошла через поле в лес.
«Всё равно помру… только бы их не слышать… Скорей бы уж… Один конец…»
За узкой полосой поля начинался сосновый лес. Марфа шла без дороги по глубокому, рыхлому снегу. Ноги устали, она падала. Но шла всё скорей и скорей, точно слышала за собой тихий шёпот: «Мамынька… Мамынька…»
Вот и лес.
Тяжёлые белые хлопья нависли на ветках. Ветер жутко гудит по верхушкам, точно в церкви поют.
Темно, тускло. На небе ни звёздочки, как в могиле.
Мороз сковал стволы сосен, и в мёртвой тишине раздаётся изредка их резкий, отчётливый треск.
Марфа дальше идти не может. Да и незачем. Её странно покачивает из стороны в сторону, точно страшным напором ветра, и в голове протяжный, однотонный звон. И ноги ослабли. И дышать тяжело. И на глазах точно покрывало чёрное.
«Сяду… о, Господи, скорей бы уж…»
ebooksa