Собрала всю охапку, прижала к груди и, зарывшись носом в один из бутонов, глубоко вдохнула. И всё, что произошло вчера, растворилось в розовой дымке, оставив только приятные воспоминания о проведённой на этой кровати ночи. Как Филатов ласкал меня, как с ума сводил своим напором и страстью. К щекам прилила кровь, а сердце бешено заколотилось в груди, когда меня сзади обняли его руки и притянули к обнажённой, влажной после душа груди.
– Офигеть, какая ты сексуальная с утра, – прошептал мне на ухо и, прижавшись губами к бьющейся на шее венке, рыкнул: – Сожрал бы.
– А может, классический завтрак? Ну там омлет, блинчики, – хихикнула я, на что Филатов замурлыкал, как огромный котище.
– А может, сначала ты, а потом омлет?
– Нет уж, я голодна! – шутливо толкнула его локтем и, вырвавшись из цепких объятий, потащила своё сокровище на кухню, при этом пару раз споткнулась на нашей одежде и едва не кувыркнулась с лестницы. Филатов тут же меня догнал, подхватил на руки. Его футболка, в которой я спала, задралась аж до пояса, и я вскрикнула, пытаясь прикрыться.
– Детский сад, – закатил глаза Илья и опустил меня на пол уже на кухне. – Как будто я там ничего не видел, – и пока я пыталась засунуть розы в огромную вазу, он пытался залезть под футболку.
– Прекрати! – строго шикнула на него, и Филатов собрался было что-то возразить, но его оборвал звонок домофона.
– Да, блин, – выдохнул он. – Ни минуты покоя. Кто там ещё?
Пока я копалась в холодильнике, силясь отыскать хотя бы яйца к завтраку, Илья пошёл к двери, и когда оттуда донеслись голоса, я напряглась. Илья был не один. Он впустил того, кто звонил в дверь, и они оба направлялись ко мне. Благо довольно высокая стойка скрывала мои ноги, потому что убежать на второй этаж я бы не успела при всём желании. В худшем случае гость увидит мой зад, едва прикрываемый тонкой тканью.
– Вообще-то я занят, – послышался резкий, даже враждебный голос Ильи. И тут же ему ответил второй, более грубый, взрослый:
– Чем, позволь поинтересоваться? Очередной лядью?
– Отец!
Чего? Отец?! Здесь Филатов-старший?! Я едва не срослась с холодильником от ужаса, но отступать было некуда, и через секунду Филатовы оба возникли в поле зрения. Блин… Вот попала.
Отец Ильи выглядел… Впечатляюще. Да, именно так можно назвать не особо высокого, но очень широкоплечего мужчину с еле заметной проседью на висках и в дорогом костюме. Красивого мужчину, потому что с Ильёй они были как две капли воды. Я ещё никогда не видела настолько похожих отца и сына. Как если бы они были близнецами, только с разницей в пару десятков лет. Филатов-старший, кстати, не выглядел стариком. Вот вообще нет.
Он окинул меня презрительным взглядом, вздохнул и, остановившись, повернулся к сыну.
– Тёлку свою выпроводи, разговор есть.
Я опешила от его слов и покраснела так, что, казалось, вот-вот огнём вспыхну.
– Она не тёлка. И она останется здесь, – возразил ему Илья. С первого взгляда вроде довольно спокойно, но это только с первого взгляда. Потому что Филатова-младшего я уже успела изучить. Ему очень не понравилось то, как назвал меня его папаша. Да и мне, собственно, тоже.
Я попыталась ретироваться, просочившись между стеной и барной стойкой, и мне даже почти удалось. Только в последний момент Филатов-младший строго зыркнул на меня и качнул головой. Мол, не смей.
– Что такое, сынок? Влюбился? Так это из-за этой девки ты Катерину на весь универ опозорил? Мне отец её сегодня звонил. Девчонка с собой покончить хотела! – громыхнул тот, и я едва не осела. – Ты что творишь, Илья? Совсем, что ли? Или твоя жестокость теперь вообще границ не знает?