– Оно прекрасно, – улыбалась, поджимая губы и боясь сглазить предстоящую свадьбу.
– А что, были сомнения? – пафосно хмыкал дизайнер. Надо заметить, тот ещё… Но я терпела его тон и графские замашки, чтобы не расстроить великого гения и он не запорол мне платье.
Я вообще боялась всего до трясучки. Начиная с конфузов с одеждой и заканчивая тем, что кто-нибудь расстроит свадьбу или же Илья передумает.
Да, изначально я до крика не хотела выходить замуж. Но потом, когда Филатов показал мне, насколько обалденной может быть наша семейная жизнь, я начала мечтать заполучить его себе в мужья.
Помимо наших чувств были у предстоящего брака и другие плюсы. Может, не такие весомые, как любовь, ибо выше и важнее её, мне казалось, нет ничего. Но всё же… Филатову наш брак даст хороший толчок в бизнесе, и он, наконец, сможет вырваться из-под «ига» отца. А мне будет проще закончить учёбу и начать свой старт, имея финансы.
Нет, я не ставила меркантильных целей в отношении Ильи. Это, скорее, приятные дополнения к нашему устному договору. Даже если бы их не было, я бы всё равно согласилась. Не смогла бы отказать ему. Это позже я пойму, что Филатову, в принципе, невозможно отказать.
Наступивший день бракосочетания начался в квартире Филатова. Он был спокоен, словно удав перед своим роковым броском, смеялся и шутил, шлёпал меня по попе и лез целоваться. А я не могла найти свои колготки, которые мне, в общем-то, и не нужны были. Просто тянула время до прихода стилиста.
Платье дизайнер привёз лично и сам же на меня его надел. Мол, не позволит он никому испортить многомесячный труд. Его шедевр, его лучшую работу. И он таки был прав, потому как платье вышло великолепным. Я даже жалела, что крёстная увидит меня в нём только на видеозаписи.
Гостей у нас не планировалось. Парочка свидетелей из друзей Филатова и на этом всё. Бракосочетание должно было состояться тайно. Виделось в этом что-то романтичное и волнующее. Но меня жутко мучила совесть.
Елена Мироновна должна знать. Ведь это она меня воспитала. Она заменила мне маму. И ближе к часу, когда всё должно было случиться, я всё-таки не выдержала и набрала её номер.
– Ну, наконец-то, Варюш! Я уже извелась вся, переживаю. Ты два дня не звонила, ну разве так можно?
– А вы… Вы почему не позвонили? – мне вдруг стало совестно. Я совсем о ней забыла с этими приготовлениями.
Из трубки послышался вздох.
– Да не хотелось отвлекать тебя. Ты же теперь, говорят, не в общежитии живёшь. Нетрудно догадаться где. Вот я и не беспокою, – прозвучало как укор, и мне стало ещё паршивее.
– Да, я с Ильёй живу. Не хотела, чтобы вы волновались…
– Ясно, – снова вздохнула крёстная. Илья ей не нравился. Настораживали наши с ним отношения. И я не представляла, как скажу ей сейчас о свадьбе. Но и промолчать, как предлагал Филатов, не могла. Нехорошо это. Неправильно.
– Елена Мироновна, приезжайте через два часа к ЗАГСу. Я адрес сейчас скину, – выдала на одном дыхании, крепко зажмуриваясь, как делала в детстве, когда сильно чего-то боялась. Сейчас до дрожи в коленках опасалась её реакции и последующего после разочарования.
Детям из детдома важно, чтобы ими гордились. Неважно даже кто. Они, лишённые родных людей, как никто зависят от чужого мнения. И я не являлась исключением. Хоть и не была уже ребёнком, но вредные привычки, они с трудом искореняются. И то не всегда.
– Зачем? – настороженно спросила крёстная, будто уже догадываясь. И я честно призналась:
– Я замуж выхожу. Сегодня.