– Я уже говорил вам, что до нашего прибытия в Нью-Йорк за него можно не волноваться. Там, на месте, события могут развиваться совершенно непредсказуемым образом. Но я не люблю гадать. Я уверен в том, что впереди нас ждут серьёзные испытания. Если у вас нет вопросов, то предлагаю на этом закончить нашу беседу. Мне надобно побыть в одиночестве и поразмышлять. Вы уж не обессудьте.
– Нет-нет, что вы! Я прекрасно вас понимаю. И не смею мешать. Буду в баре. Помянем Эдгара. Вы тоже приходите.
– Непременно.
Дождавшись, когда банкир удалился, Клим Пантелеевич вернулся к каютам второго класса и постучал в дверь Лилли. Замок щёлкнул, и на пороге появилась американка с заплаканными глазами. Вацлава в комнате уже не было.
– Позволите?
– Входите.
– А где Вацлав?
– Я попросила мистера Войту оставить меня одну. – Она подняла глаза и добавила: – Откровенно говоря, я не очень расположена к беседе.
– Я вас понимаю. Позволите мне сесть?
– Прошу, – она указала рукой на кресло. – Я вас слушаю.
– У меня всего один вопрос: где вы провели сегодняшнюю ночь?
– Что значит «где»? – переспросила Лилли и недовольно повела плечами.
– То и значит – «где».
– Вы не вправе задавать мне подобные вопросы.
– Как раз наоборот. Если вы откажетесь отвечать, я приглашу сюда мистера Баркли, и вы всё равно расскажете, но уже в его присутствии.
– Это важно?
– Да.
– Я была у себя. Спала, – ответила она, присаживаясь на угол кровати.
– Это неправда.
– Но, если вы знаете ответ на свой вопрос, зачем вы его мне задаёте?