Знакомьтесь – Тигр! Святой выходит на сцену

От окна донесся звук разбиваемого стекла. Во мгле мелькнула чья-то тень.

— Гвен! — отчаянно прокричал Джерри Стеннерд.

Девушка откликнулась. Оба пытались найти друг друга на ощупь. Из-за внезапного притока воздуха клубящаяся дымовая завеса начала рассеиваться. Стеннерд, наконец заключивший невесту в объятья, увидел, что дверь открыта. В прямоугольнике света виднелся легко узнаваемый силуэт Святого.

— Весьма, весьма эффективно, дорогой Роджер.

— Ты всегда можешь на меня положиться, — скромно сказал Конвей, привалившись ко входной двери и держа на прицеле Эдгара Хейна, Брэддона и Змея Гэннинга, сгрудившихся в углу холла.

XIV

Всех троих завели в комнату, где не было дыма.

— Там были еще двое, — сказал Святой, рассматривая содранные костяшки пальцев, когда всех преступников надежно привязали к стульям.

— Я взял мерзавцев на мушку, а Джерри вырубил обоих гаечным ключом, — ответил Конвей. — Мы заперли их наверху.

Святой вздохнул.

— Ладно, пусть ждут. Лично с меня вполне довольно.

Конвей вдруг вспомнил о письме, оставленном хозяину паба, и все поспешно погрузились в машину. Забрав послание, они привели себя в порядок и поужинали.

— Полагаю, на сегодня приключений достаточно, — благодушно произнес Святой, когда подали кофе. — В понедельник утром чек будет обналичен, деньги пойдут лондонской больнице, как и договаривались, — за исключением нашей десятипроцентной комиссии, которую мы, не побоюсь сказать, вполне заслужили. Думаю, я приложу к пожертвованию один из моих прославленных автопортретов — такое дело нужно заканчивать на драматичной ноте, грех было бы упустить возможность.

Святой с наслаждением потянулся.

— Прежде чем отправиться сегодня на боковую, черкну пару слов старине Тилу — извещу его, где искать наших друзей. Боюсь, они к тому времени здорово проголодаются и вообще проведут не самую лучшую ночь, но ничего не попишешь. А теперь, дети мои, предлагаю переместиться в Лондон.

Выпив еще, они рассыпались в похвалах владельцу паба. К чести этого бесконечно любезного джентльмена, он даже движением брови не выказал ни малейшего изумления несколько потрепанному виду двух членов компании. Потом все вышли к машинам.

— Кто со мной? — спросил Тремейн.

— К тебе сяду я, дружище, — откликнулся Джерри Стеннерд. — И Гвен, разумеется!

Остальные махали руками «бьюику», пока тот не скрылся из виду. Затем Святой устроился на заднем сиденье «фурийяка».

— Мистер Конвей, вести вам. Поскольку вы будете лишены удовольствия со мной беседовать, поразмыслите над тем фактом, что наш друг, вне всякого сомнения, влип по уши. Можете заодно разучить песенку, которую я только что сочинил, чтобы спеть, провожая его в последний путь — в смысле, к алтарю. Она о глупом влюбленном юнце по имени Джерри, который решительно двигался к цели. Когда бедлам поднялся, кто за дело взялся? Наш Джерри! Наш Джерри! Наш Джерри!.. Отвези меня в «Савой», Роджер, у меня там свидание. А я пока баиньки!