Коннетабль помолчал, а потом, вздохнув, продолжал:
— Иногда стихия преподает завоевателям жестокий урок. Она-то и ополчилась на армию Карла V. Мы знаем, что император рыдал, покидая позиции, где оставались двадцать тысяч мертвых и пятнадцать тысяч больных воинов и восемьдесят артиллерийских орудий… Но он давно утер слезы и собрался с духом.
Вчера, в три часа пополудни мы получили известие: император Карл V готовится выступить на Пикардию и Артуа! Несгибаемый полководец вновь ведет на нас огромную армию. В эти самые минуты пехота и артиллерия форсированным маршем движутся на Теруанн. Надеюсь, все вы понимаете, что Теруанн — это ворота нашей прекрасной Франции. Король и я приняли решение: армия под моим началом сосредоточится в окрестностях Парижа и выступит через два дня. Но прежде чем это произойдет, две тысячи всадников отправятся в Теруанн, займут там оборону и погибнут, но не пропустят врага.
— Погибнем, но не пропустим! — дружно подхватили воины.
— Этой опасной экспедицией должен командовать человек молодой и капельку безрассудный, человек, которого ничто не остановит… И я знаю такого храбреца. Франсуа, сын мой, принимай командование!
— Я?! — с отчаянием в голосе воскликнул Франсуа.
— Да, ты, именно ты спасешь короля, своего отца и Францию! Две тысячи всадников ждут тебя. Ну же, берись за оружие! Ты выезжаешь немедленно. Торопись, не останавливайся до самого Теруанна, где тебя и твоих воинов ждет победа или смерть! Ты же, Анри, останешься в замке и возглавишь его оборону.
Анри до крови прикусил губу, желая не выдать злобной радости, охватившей его при этом известии.
«Теперь Жанна моя!» — уверился он.
Франсуа, побледнев, отступил назад:
— Отец, но я… Неужели нельзя отложить отъезд?
Растерянный, пораженный в самое сердце, он представил себе свою Жанну… свою молодую жену, несчастную, покинутую сироту…
— Я? — пробормотал он. — Но я не могу… Это невозможно…
Коннетабль сдвинул брови:
— В седло, Франсуа де Монморанси! В седло!
— Отец, умоляю… Дайте мне два часа… нет, час! Я прошу у вас только час отсрочки!
Разгневанный неповиновением сына, коннетабль поднялся с кресла:
— Я не потерплю обсуждения приказа короля и командира!
— Всего один час, отец, и я с радостью отправлюсь навстречу смерти!
Громовым голосом, при звуках которого затрепетали все присутствующие, коннетабль воскликнул: