Но Плутон, законный муж красавицы, свирепо гавкнул и обнажил жуткие клыки. Пипо покосился на ревнивого супруга, заворчал и тоже продемонстрировал внушительные зубы, надежное оружие нападения и защиты. Соперники глухо зарычали. Назревала неизбежная драка. Прозерпина удобно расположилась на мостовой и приготовилась выступить судьей в этом поединке.
Но Пипо внезапно отпрянул, нашел куриную косточку, оставшуюся от обеда, которым угостил пса добросердечный повар, и быстро принес ее — угадайте, кому?.. Прозерпине? А вот и нет! Плутону!..
Плутон был кровожаден, но туп. Он принял подарок и мгновенно заглотал его. Пипо тут же притащил еще одну кость; Плутон жадно сожрал и ее. Потом огромный пес с удивлением и признательностью посмотрел на Пипо, завилял хвостом в знак примирения и улегся возле Прозерпины.
Пипо сообразил, что завоевал дружбу черного чудовища, немедленно кинулся к Прозерпине и принялся без помех любезничать с ней. Когда же Ортес подозвал собак к себе, Пипо, разумеется, последовал за Плутоном и Прозерпиной.
Итак, любовь заставила его забыть о дружбе, забыть о своем горе, забыть о пропавшем хозяине. Пипо потащился бы за Прозерпиной даже на край света, тем более, что та весьма благосклонно поглядывала на своего нового поклонника. Плутон же, видимо, решил, что приятелю, который готов делиться с ним куриными костями, можно простить кое-какие невинные шалости.
Вскоре вся компания оказалась возле солидного здания на улице Фоссе-Монмартр. Распахнулась тяжелая дверь, и Пипо прошмыгнул в дом между Плутоном и Прозерпиной. Дверь за ними закрылась…
Так Пипо стал гостем Анри де Монморанси, маршала де Данвиля, и Ортеса, виконта д"Аспремона!
Глава 25
АДМИРАЛ КОЛИНЬИ
Покинем на время Пипо, поглощенного шашнями с красоткой Прозерпиной. Расстанемся пока и с Като, владелицей весьма подозрительного трактира. Эта почтенная особа вместе с Руссоттой и Пакеттой занята сейчас каким-то таинственным делом; у дам нет ни единой свободной минутки. Оставим отца и сына Пардальянов; они пребывают в крепости Тампль и ждут того рокового дня, когда их поволокут на допрос с пристрастием. Заглянем в Лувр, любезный читатель!
С 18 августа здесь не прекращались пышные торжества. Гугеноты были в восторге. Екатерина Медичи держалась с приглашенными очень приветливо. Лишь Карл IX, неразговорчивый и настороженный, с обычной угрюмостью взирал на всеобщее веселье.
В пятницу, 22 августа, на рассвете, адмирал Колиньи покинул свой особняк на улице Бетизи и зашагал к Лувру. Как всегда, с ним было несколько дворян-гугенотов. Адмирал нес в руках пачку документов.
Это был окончательный план кампании в Нидерландах, с которым следовало ознакомить государя. Колиньи получил чин верховного главнокомандующего теми силами, которым предстояло сразиться с войсками герцога Альбы.
Колиньи скрупулезно подсчитал, во что обойдется казне этот поход; адмирал был очень опытен в таких делах. Он, например, серьезно уменьшил затраты на кавалерию, зато не пожалел средств на артиллерию.
— Моя бы воля, — часто повторял Колиньи, — я бы вообще брал с собой в поход лишь пушки.
Когда адмирал появился в Лувре, Карл только что проснулся, но множество придворных уже толпилось в королевских апартаментах. В это утро государь встал в отличном расположении духа. Заметив Колиньи, Карл бросился ему навстречу, крепко обнял адмирала и весело вскричал:
— Адмирал, я видел во сне, как вы разбили меня наголову!
— Я, Ваше Величество?!
— Вот именно: вы!
Присутствующие гугеноты явно обеспокоились; католики ехидно усмехались.
ebooksa