— Свободны! — повторил шевалье. — Бедная Като!
Отец с сыном переглянулись. Каждый подобрал на улице шпагу потяжелее и кинжал покрепче. И шпаги, и кинжалы были заляпаны кровью.
— Ты не ранен? — спросил отец.
— Так, ерунда… А вы, отец?
— Ни единой царапины… Пошли! Но что творится в Париже? Настоящая война! Море крови! Какая чудовищная резня…
— Это не война. Убивают невинных и безоружных… Пойдем быстрей, отец!
— Куда?.. К Монморанси?
— Туда мы еще успеем. Не думаю, что они осмелятся напасть на дворец маршала. К тому же он — католик… Поспешим же, отец!
— Но куда же?
— В особняк Колиньи… Убивают гугенотов, значит, там тоже резня… О мой несчастный друг!
— Колдун же сказал тебе, что Марийяк погиб!
— А если Руджьери солгал?! Идем же!
Отец с сыном бросились бежать со всех ног, перепрыгивая через трупы и обходя стороной толпы фанатиков, которые поджигали дома. Пардальяны были потрясены тем, что творилось в городе. У обоих раскалывалась голова от оглушающего звона колоколов и бесконечного треска выстрелов. Они неслись вперед, сметая все на своем пути и не выпуская из рук кинжалов… В четыре утра Пардальяны добрались до дворца Колиньи.
Огромная толпа заполнила улицу Бетизи. Расталкивая зевак, отец и сын прокладывали себе дорогу. Может, их приняли за ревностных католиков, спешивших покарать гугенотов. Дверь адмиральского дома была распахнута, вооруженные люди во дворе горланили:
— Грабь еретиков! Разнесем дворец!
Пардальяны ворвались во двор. Озираясь в людском водовороте, кипевшем у дворца, они услышали голос, перекрывший все крики:
— Эй, Бем! Бем!.. Бем, ты там закончил?..
И они узнали герцога Гиза. Это он кричал, задрав голову и глядя на одно из окон дворца.
Глава 37
УБИЙЦЫ