Любовь шевалье

— И вам хочется, чтобы я там был?

— Если вы не разделите мою радость, то и я не смогу в полной мере насладиться ею.

— Что ж, договорились. Во сколько мне нужно появиться в храме?

— Часов в одиннадцать подходите к калитке, которая ведет во внутренний дворик. Но я жду вас одного!

— Хорошо, милый граф! — сказал шевалье, а сам подумал:

«Возьму-ка я с собой несколько приятелей — из тех, что знают, как обращаться со шпагой. Голову даю на отсечение: любящая маменька собралась отправить на тот свет родного сына».

— Вы не хотите побродить по городу? — спросил Марийяк. — Мне так хорошо с вами! Давайте заглянем в какой-нибудь погребок на набережной Сены, выпьем доброго вина…

— С удовольствием. Прогуляемся — и выясним, что происходит в Париже. Не кажется ли вам, друг мой, что город охвачен какой-то тревогой?

— Нет. я не обратил внимания. Счастье ослепляет… Но кое-что я все-таки заметил: вы, всегда такой веселый, нынче чем-то опечалены.

— Нет, я не опечален. Просто у меня неспокойно на душе.

Приятели вышли из дома. Был дивный ясный день. Солнце уже не припекало, как несколько часов назад, и разряженные горожане гуляли по улицам.

— Так что же вас взволновало? — осведомился Марийяк.

— Три дня назад пропал мой батюшка. Я опасаюсь, что он впутался в какую-нибудь неприятную историю.

— И вы ничего не знаете о нем?

— Нет! Исчез бесследно. В среду вечером он покинул дворец Монморанси. Заявил привратнику, что если не придет назад до утра, значит, отправился в дальний путь. Какой еще путь? И как ему удалось выбраться из Парижа?

— Ваш батюшка — чрезвычайно разумный человек. По-моему, вы зря переживаете.

— Все верно… Я пытаюсь успокоить себя. Если бы он чего-нибудь опасался, то, надеюсь, поделился бы со мной. Но раньше мы действовали вдвоем, а теперь из-за его исчезновения могут рухнуть все наши замыслы.

— Замыслы? Какие замыслы? — заинтересовался Марийяк.

— Я смог подкупить сержанта, который в следующий вторник будет охранять заставу Сен-Дени. Он дал слово, что если я нападу на караульных, он не станет слишком рьяно защищать ворота. К тому же сержант устроит так, что подъемный мост в этот час будет опущен, и мы сумеем пробиться. Я надеюсь на вашу помощь, мой бесценный друг.

— Разумеется. Во вторник… во сколько?