— О-о-о! — только и простонал брат Тимоте, но сколько чувств вложил он в этот стон!
— Дорогой гость, — пригласил Моревер, — садитесь же и чувствуйте себя как дома!
— Тогда, если позволите, я сниму рясу. Мы, старые солдаты, никак не можем привыкнуть к этим длинным одеяниям. В них очень неудобно сражаться. А ведь застолье — это та же битва…
Брат привратник сбросил рясу на кровать и остался в кожаной кирасе. Расположившись за столом, он вооружился ножом и приготовился атаковать паштет.
— Прошу! — сказал Моревер. — Вижу, вы сохранили с прежних времен кое-какие привычки, кирасу вот носите…
— Простая предосторожность, — ответил брат Тимоте с полным ртом. — В нынешние времена ничего не стоит получить удар кинжалом…
Моревер кивнул.
— Значит, до пострижения вы были солдатом?
— Сен-Дени, Жарнак, Монконтур, Дорман, Кутра, — перечислил поля сражений брат привратник, потрясая ножом.
Обед протекал мирно, сотрапезники беседовали о том, о сем. Монах совершенно успокоился и ел за двоих, а пил за четверых. Он рассказывал о своих военных подвигах, будучи в восторге от такого внимательного слушателя, как Моревер.
Наконец наступил момент, когда монах выпил ровно столько, что готов был выболтать секрет. Это тут же подметил Моревер.
— Так вы говорите, что почтенный настоятель отец Бургинь направил вас ко мне? — как бы невзначай спросил Моревер.
— Ну, не совсем к вам… но вы можете помочь… благослови вас Бог за тот восхитительный обед, которым вы меня угостили… По правде говоря, я приехал повидаться с герцогиней де Монпансье…
— А зачем вам герцогиня? — поинтересовался Моревер, открывая очередную бутылку.
— Зачем?.. — пьяно пробормотал брат Тимоте. — А я и сам не знаю…
— Черт возьми! Но не для того же, чтобы признаться ей в любви?!
— Вот еще! Этого только не хватало! Вообще-то я везу ей письмо… Но я не знаю, где смогу встретиться с герцогиней, и хочу посоветоваться с вами…
— Вы хотите, чтобы я передал ее светлости письмо? С удовольствием передам! — живо отозвался Моревер.
— Нет, нет! Настоятель Бургинь строго наказывал: «Тимоте, никому ни слова о письме!»
— Но вы же мне уже рассказали, — возразил Моревер.