- Ну и на что ты мне дал читать эти безусловно ужасные новости? Это ваши полицейские дела, я тут при чем? - небрежно поинтересовался Гарри.
- А ты не торопись, дальше читай, - спокойно ответил Сапега.
Гарри снова недоуменно посмотрел на дознавателя. Тот молча кивнул: читай, мол, читай.
- Ты думаешь?... - Гарри задумался.
- Тут, майор, не думать, а действовать надо. Мы с Минцем в ЦКБ. Ты с нами?
В отдельной палате больницы, подключенная к мониторам и аппаратам, лежала опутанная проводами девушка, чуть прикрытая цветной больничной простыней. Сапега и Минц, которых пропустили в палату первыми, постояли, посмотрели на больную, попробовали задать пару вопросов, но девушка только смотрела в потолок и никак не реагировала на происходящее.
- Это не она, - разочарованно сказал Сапега, выходя из палаты.
- Что значит “не она”? - резко спросил Гарри.
- Не та, что была в морге. Другая.
Гарри быстро зашел в палату, постоял, вгляделся в девушку. Никаких следов смертельного ранения шеи у нее не было. Девушка повернула голову, равнодушно посмотрела на майора пустым взглядом, неожиданно подмигнула. Гарри похлопал ее по руке и вышел к дознавателям.
- Конечно, это не она. Это Анна.
План Анны был прост, и Гарри даже разозлился на себя, что сам до этого не додумался. Так как учеными-криминалистами давно был выделен неизвестный доселе фермент, превращавший кровь четвертой группы в то, что они обозначили как пятую, то естественным было бы посмотреть, что станет с обычным человеком, если впрыснуть ему этот самый белок. Вполне возможно, что тогда и этот человек сможет путешествовать в таинственную деревню, о которой до сих пор толком ничего не было известно. Вера ему ничего существенного так и не рассказала, другой информации не было. Пока не было.
План Анны был прост и рискован: она предложила себя в качестве “подопытного кролика”. Как на нее подействует этот фермент, если его впрыснут ей в кровь, было непонятно: организм вполне мог его отторгнуть и это могло стать лучшим выходом из ситуации, про другие последствия Гарри и думать не хотел. Анна смеялась, говорила, что он не разведчик, а трус, если не готов рискнуть. Да и то, не собой рискнуть, а какой-то совершенно чужой девицей.