ЧАО

— Нет, жертва не была убита ножом, — переключился на злого полицейского следователь.

— Прямым в голову, — пошутила хранительница традиций «славных честью». — Коронный удар Дрюни.

— Следов насилия не обнаружено.

— Тогда он долго объяснял покойнику, как изящнее написать программу вычисления тройного интеграла… Это трудно выдержать. Уж поверьте мне.

— Понятно, — пошел на попятную Бобров, — тогда последнее уточнение. Вы ушли из ресторана так и не дождавшись Андрея.

— У вас удивительная интуиция, гражданин следователь.

— И вам никто не звонил в районе половины двенадцатого?

— Я прождала этого урода целый час и отключила сотовый.

— Исчерпывающе, Ольга Чеславна, — Сергей встал, чтобы откланяться. — Не уезжайте, пожалуйста из города, не предупредив меня. Вот мой служебный номер… Надеюсь, не оставил вас голодной. Сейчас официант принесет обед.

Заказал на свой вкус. Не обессудьте.

Глава IV

Служебный кабинет старшего следователя Н.И. Романова даже отдаленно не походил на соответствующие офисы «следаков» в голливудских боевиках. Тут не было открытых помещений, где постоянно сновали какие-то люди, то конвоируя новых задержанных, то обсуждающих с напарником, на виду у всех, план операции, то использующих мощные компьютеры для мгновенного поиска подозреваемых в базах данных.

Не было и любимых всеми режиссерами стендов во всю стену, утыканных фотографиями, схемами со стрелками, и картами с восклицательными знаками. Все обыденно, как в бухгалтерии — шкафы, полки, папки с тесемочками, стол и сейф. Без официозных портретов и флагов, без милых сердцу мелочей в виде рыбок, канареек или моделей самолетов, которые создают комфорт.

Здесь просто думали, разматывая клубочки несвязанных и запутанных событий, чтобы аккуратно отыскать и не оборвать единственную тонкую ниточку, ведущую к цели. По канонам боевиков, времени на раздумья в формате стрелялки нет, поэтому, этот скрытый процесс нужно представить наглядно и ярко, как скелет на уроке анатомии — все лишнее удалено, главное напоказ. Причем так, чтобы каждый зритель понял суть и сразу ощутил себя Холмсом, а не Ватсоном.

Стажер, привыкший за пару месяцев работы с Николаем Ивановичем, что думать лучше в тишине, молча просматривал на экране монитора какие-то видео записи и делал пометки в своем блокноте. Когда Романов вошел в кабинет и жестом показал его не трогать, лейтенант продолжил свое дело, готовый откликнуться, если шеф заговорит первым. Так и произошло четверть часа спустя.

— Подведем итог, Сережа. За два дня у нас не появилось ни одной здравой версии. Не понятно, кто убил, за что и чем. Только строгая формулировка медэксперта — проникающее поражение мозга через левое ухо, приведшее к мгновенной смерти.

— В архиве ничего подобного не нашли, — развел руками Бобров. — Да и у нас улик никаких. СМС-ка отправлена с номера, утерянного когда-то неадекватной старушкой. Предсмертные звонки жертвы были на номера, не зарегистрированные у отечественных операторов сотовой связи. По роумингу определили Прибалтику. Пока разговоры не открыли — двойная шифровка голосового трафика поверх 5G. Наши спецы разводят руками, у них опыта работы с такой методикой пока нет. Черная «Крета» взята напрокат по паспорту Логинова, в салоне только его отпечатки из нашей базы братвы, следов крови нет.

— Видеорегистратор «Креты» что-нибудь дал?

— Машина была неделю в аренде, но Логинов почти все время держал регистратор в бардачке. Очевидно, не доверял чужим технарям. Остались только ночные записи, когда машину ставили на парковку около универсама в Царицино. Скорее всего, снимал неподалеку квартиру. В договорах аренды жилья не найден. Зарегистрированный в Ростове, на его имя «Форд» отмечен «контролькой» на въезде в Москву по трассе М4 «Дон», тоже неделю назад. Он оставил свою машину на большой парковке в Чертаново, это пять минут на метро. Все действия продуманы, так что выходит, этот Логинов частенько наведывался по делам в столицу своим ходом.

— Его машину смотрели?