Один милиционер вышел, но скоро вернулся и сказал, что никакого Смелякова в зале нет.
— Ну как нет. Третий столик от сцены. Он должен быть там.
Но Смелякова не нашли. Меня отвезли в отделение милиции. Ночью меня хотели грохнуть. Я еле отбился. Обстановка в камере была напряженная. Наступило утро. Меня вызвали к следователю. В кабинет вошел Козырев.
— Где Смеляков? — сразу же спросил он.
— Как хорошо, что вы, наконец, появились, — сказал я. — Меня тут чуть не завалили.
— Где капитан? — повторил подполковник.
— Не знаю, — растерянно проговорил я. — Разве он… Когда я уходил он оставался за столом.
— Один?
— Один, конечно. А с кем ему быть?
— Он до сих пор не объявился.
— Он до сих не объявился, — повторил я. — А может, он напился и лежит дома?
— Нет его дома, — сказал подполковник. — Был я там. Весь дом перевернут.
— Я думаю, что искали кассету, — сказал я. — Если Смеляков на самом деле пропал, значит, искали кассету.
— Он точно вел запись переговоров?
— Конечно. Мы только об этом и говорили.
— А о чем вы говорили?
— Ну… мы… я говорил, что такие переговоры надо слушать. И записывать, и слушать. Это, наверное, я напророчил.
— Что напророчил, — не понял подполковник.
— Я сказал, что можно не вынести кассету.
— Кассету нашли, — сказал подполковник и вздохнул. Он вынул кассету из кармана и вставил ее в магнитофон. Там была только музыка из кинофильма Эммануэль. Музыка и вздохи.